В последние несколько десятилетий в Арктике начали происходить серьезные изменения, точные последствия которых пока никто не берется предсказать. Однако уже сейчас известно, что полярный регион, который некоторые ученые называют «мировым кондиционером», теплеет в 2-3 раза быстрее, чем остальные части нашей планеты. Многолетний слой льда, жизненно важный для функционирования ряда экосистем в Арктике, может окончательно исчезнуть уже к 2040 году, предупреждают ученые.
«Голос Америки» взял интервью у главы Комиссии по вопросам исследования Арктики США Джона Фаррелла. Комиссия занимается разработкой рекомендаций для администрации президента США и Конгресса.
Игорь Тихоненко: На протяжении десятилетий политики на самом высоком уровне заявляли о «сотрудничестве» между странами в вопросах Арктики. Однако сейчас создалось такое впечатление, что в последние годы это слово заменило другое – «соревнование» – в сфере покорения этого региона. Поэтому мой первый вопрос – двойного характера: в чем же заключается уникальность арктического региона для матери-земли и для человечества, и почему в последнее время к нему приковано мировое внимание?
Джон Фаррелл: Арктика очень важна для нашей планеты. Арктика – «мировой кондиционер», если позволите ее так назвать, охлаждающий Землю. Однако этот регион сейчас переживает серьезнейшие изменения. Он теплеет в 2-3 раза быстрее, чем остальные части нашей планеты. И это ведет к серьезнейшим изменениям, таким как сокращение объемов и толщины арктического льда. В последнее время мы также наблюдали за растущим интересом к арктическим полезным ископаемым в свете увеличивающегося мирового потребления энергии. Минералы, рыбопродукты, древесина – это все привлекает человека из-за растущего спроса и доступности этого региона.
И.Т.: Вы заговорили об утончении льда в Арктике. Как раз сейчас там находится экспедиция Норвежского полярного института. Исследователи дрейфуют во льдах на своем небольшом научном судне в кромешной тьме на расстоянии 700-800 км от Северного плюса. И они уже начали публиковать весьма настораживающие результаты своих исследований. Согласно ученым, в последние 35 лет многолетний слой льда в Арктике сократился более чем на 40%. Они говорят, что Арктика входит в «новую эру», чреватую негативными последствиями.
Д.Ф.: Да, это так. На самом деле некоторые ученые говорят, что за указанный вами период – 35-40 лет – многолетний слой льда, формируемый в Арктике годами, потерял 50 процентов толщины. В целом же за последние три-четыре десятилетия арктический лед потерял до 75% объема. Что это означает? Это значит, что морскую экосистему ожидают серьезные изменения – многолетний лед лучше отражает солнечные лучи, старый лед более пресный, поскольку содержание солей в нем меньше, чем в новом, однолетнем льду. Это означает и много других явлений и перемен для морской экосистемы. Понятно, что кораблям легче преодолевать однолетние льды, поэтому те широты станут более доступными для человека, что тоже будет оказывать влияние на изменение климата.
И.Т.: Говоря об изменениях в экосистеме, согласно норвежским ученым, мельчайшие микроорганизмы, составляющие основу пищевой цепи и обитающие лишь под многолетним слоем льда, могут окончательно исчезнуть, если он растает. Это будет иметь колоссальное влияние на всех нас.
Д.Ф.: Это действительно так. Этими микроорганизмами питаются рыбы; рыбу едят млекопитающие, а полярные медведи, находящиеся на вершине пищевой цепи, поедают этих самых млекопитающих. Ученые, изучающие различные экосистемы, замечают большие изменения в арктическом регионе. В некоторых частях Арктики, где экосистемы особенно зависимы от жизни бентонических – обитающих на дне – существ, уже были зафиксированы серьезные миграционные процессы целых популяций рыб в другие области океана, где они никогда не обитали. Однако есть и другие изменения. Существуют виды, которые выигрывают от всего этого.
И.Т.: То есть это не значит, что над нами нависла некая биологическая катастрофа или же...?
Д.Ф.: Пока этого не произошло. Однако уже есть доказательства того, что отдельные виды переживают нелегкие времена. Некоторые ученые предсказывают, что в последующие 100-200 лет произойдут серьезнейшие изменения.
И.Т.: Администрация Обамы пытается сделать многое в сфере борьбы с изменением климата. Однако буквально на днях президент США подписал указ, позволяющий нефтяному гиганту – компании Shell – начать бурение у берегов Аляски. Это решение весьма обеспокоило защитников природы. Они утверждают, что местной экосистеме будет нанесен серьезный урон. Ваши комментарии?
Д.Ф.: Я отвечу вам на этот вопрос, как ученый. Насколько мне известно, геология этого региона была тщательно исследована. Правительство выдвигает огромное количество различных технических требований и стандартов, которым должны следовать компании, пытающиеся получить разрешение на подобную деятельность. Я лично не участвовал в этом конкретном процессе, но я не сомневаюсь, что правительство выработало правильный подход к этому всему. Что касается исследований, то ведется огромная работа по тому, как предотвратить промышленный разлив нефти, и как, если он все-таки произойдет, его эффективно ликвидировать в тех жестких условиях и в той дали от цивилизации. Насколько я понимаю, предосторожности были соблюдены, и это всего лишь первое разрешение на бурение; за ним должны последовать дополнительные лицензии.
И.Т.: В научном сообществе есть гипотеза так называемого «метанового взрыва» в Арктике. Некоторые исследователи утверждают, что он неминуем, другие же специалисты говорят, что все не так плохо. Где находитесь вы в этом научном дискурсе?
Д.Ф.: Когда вы говорите о «метановом взрыве», вы, очевидно, имеете в виду весь тот углерод органического происхождения, который скопился под арктическим дном. Например, огромные его объемы скопились под шельфом Восточно-Сибирского моря. Там есть также газогидрат, или замерзший метан. Там есть различные формы углерода, метан. С потеплением окружающей среды бактерии начинают разлагать органический углерод, как бы «закупоренный» в тех условиях тысячи лет. Пока непонятно, с какой скоростью это все происходит, и какой именно элемент будет образован: метан или углекислый газ. В любом случае, это – парниковые газы. Существует высокая вероятность их выделения в атмосферу и ее последующего нагревания. Однако пока мы не знаем, с какой скоростью происходит выделение этих газов.
И.Т.: Мы начали это интервью с разговора о растущей конкуренции в Арктике. Страны-члены Арктического совета – и не только они – пытаются «застолбить» за собой отдельные территории в Арктике. Существуют какие-либо договоренности о распределении между странами квот на исследования, разработку полезных ископаемых в конкретных географических частях региона?
Д.Ф.: Есть восемь арктических стран. Пять из них имеют прибрежные территории в Арктике. У каждой страны есть 200-мильная исключительная экономическая зона. Кроме того, страны, присоединившиеся к Конвенции ООН по морскому праву, могут продлить свой континентальный шельф. Сейчас некоторые арктические государства как раз и работают над тем. Если им позволят продлить свой континентальный шельф, то это даст им право на добычу природных ископаемых на арктическом дне. Поэтому есть строгие законы, которым необходимо следовать. К сожалению, Соединенные Штаты не присоединились к этой конвенции.
И.Т.: А по какой причине?
Д.Ф.: Этот закон должен быть принят Сенатом США. Несмотря на то, что президент Рональд Рейган сыграл ключевую роль в написании этого закона, он всячески его поддерживал, Сенат никак не может его принять. Примечательно, что нефтегазовая отрасль, Гринпис и военные поддерживают этот закон, и США фактически его соблюдают. Однако мы все еще не присоединились к Конвенции. Мы много говорим о конкуренции сегодня, однако я хотел бы отметить и сферы, в которых страны прекрасно сотрудничают. Например, в 2011 году ряд стран собрались и подписали Соглашение о поисково-спасательных операциях. А в 2013 году представители пяти арктических стран подписали Соглашение о предотвращении разливов нефти и ликвидации последствий. Это лишь два примера соглашений, обсуждение которых зародилось в Арктическом совете.
И.Т.: Американский генерал Филип Бридлав не так давно заявил, что Россия наращивает военное присутствие в Арктике, строит военные базы, аэродромы и собирается развернуть Северную стратегическую группировку войск. Я прекрасно понимаю, что вы – не военачальник и не политик, однако, ответьте как ученый: что могло так заинтересовать Россию в этом регионе в последние годы?
Д.Ф.: Для России Арктика – часть национальной идентичности. Россия владеет самой большой частью Арктики. Она неотделима от российского народа. Россия имеет длиннейшую береговую линию в Арктике. Мы, Соединенные Штаты, стали частью этого региона лишь после покупки Аляски в 1867 году. Поэтому мы – новичок в этом регионе. У нас пока нет такой сильной арктической идентичности, какая есть в Канаде, России или Норвегии.
И.Т.: В последнее время Россия проявляет незаурядный интерес к архипелагу Земля Франца-Иосифа. Чем уникальны эти острова?
Д.Ф.: Они расположены в северной части Баренцева моря, что само по себе – интересное и очень важное местоположение. С научной точки зрения это очень любопытное место, поскольку с него очень удобно делать метеорологические и океанографические наблюдения, которые важны для нас в процессе создания климатических моделей севера нашей планеты. Архипелаг также важен, поскольку он находится в непосредственной близости от Северного транспортного пути. Российскую заинтересованность можно также объяснить ожиданиями того, что активность в регионе увеличится, будет развиваться нефтегазовая отрасль, изменится миграция рыб и так далее.
И.Т.: Еще один актуальный вопрос – нефтегазовое бурение в Арктике. Некоторые специалисты утверждают, что бурение в полярных условиях при нынешнем техническом развитии человечества невыгодно.
Д.Ф.: Да, это может быть весьма непростым занятием: метеорологические условия там жесткие, поверхность океана покрыта льдами, зимой постоянная ночь. Однако некоторые области добычи расположены на мелководье. Давление на формации, под которыми находятся залежи нефти и газа, меньше по сравнению с другими областями. Поэтому, как мы видим, у добычи нефти в этом регионе есть и свои плюсы.
И.Т.: Каково будущее Арктики? Должны ли мы смотреть в него с опасениями?
Д.Ф.: С опасениями? Я так не думаю. Я бы искренне хотел прожить еще тысячу лет, чтобы заглянуть в будущее этого региона. Я уверен, что, исходя из того, какое влияние человечество оказывает на климат, он будет теплеть, и мы станем свидетелями глобальных изменений в Арктике. Некоторые из них будут положительными, некоторые – негативными. Однако мы должны как можно лучше подготовиться к ним. Мы также должны чувствовать ответственность перед тем четырьмя миллионами человек, которые проживают в регионе. Не стоит забывать и о самодостаточном развитии, когда мы разворачиваем свою деятельность в этом регионе.
И.Т.: Господин Фаррелл, спасибо за это интервью «Голосу Америки».
Д.Ф.: Мне было очень приятно. Спасибо вам!
