Введение новых санкций против Тегерана стало более вероятным после того, как Иран начал дообогащение урана до 20 процентов в исследовательском центре в Натанзе. Выступая во вторник на пресс-брифинге в Белом доме, президент США Барак Обама заявил, что партнеры по «шестерке» (США, Великобритания, Германия, Россия и Китай) выработают новые санкции «в ближайшие недели».
Накануне Иран формально уведомил Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) о намерении начать работы по обогащению урана до 20 процентов для тегеранского исследовательского реактора. Во вторник руководитель Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи подтвердил, что эти работы начались.
По мнению Дэниела Брумберга, исполняющего обязанности директора Центра изучения и предотвращения конфликтов при Американском институте мира, этот шаг Ирана может быть как тактическим, так и стратегическим. Иными словами, пояснил он в интервью Русской службе «Голоса Америки», возможно, Иран надеется, что США и западные союзники согласятся на предложения Тегерана отправить небольшое количество урана на дообогащение за границу. «Но это не те условия, которые США предложили Ирану в октябре прошлого года, – отметил Брумберг. – Тогда Соединенные Штаты настаивали на отправке за границу 75 процентов запасов иранского урана».
«Однако, – продолжает эксперт, – если в Иране решили, что Соединенные Штаты не намерены торговаться, то решение о самостоятельном дообогащении урана скорее всего является стратегическим, и его конечная цель, возможно, заключается в производстве ядерного оружия».
США и ряд союзников подозревают Иран в разработке ядерного оружия под прикрытием программы мирного атома. Совет безопасности ООН принял несколько резолюций и наложил на Иран санкции, требуя от него отказаться от обогащения урана. Тегеран заявляет, что его ядерная программа направлена исключительно на удовлетворение энергетических и научных потребностей страны. Эксперты полагают, что 20-процентного содержания 235-го изотопа урана будет недостаточно для создания полноценного ядерного оружия. Для этого уран должен быть дообогащен до 90 процентов.
Эксперт по ядерному оружию вашингтонского Фонда Карнеги за международный мир Джеймс Эктон считает, что своим решением Иран продемонстрировал отсутствие интереса к переговорам и «бросил очередной вызов международному сообществу».
Эктон полагает, что Иран ни при каких условиях не откажется от обогащения урана. Он считает, что решение Тегерана начать этот процесс имеет важное значение с технической точки зрения: отработка технологии 20-процентного обогащения может открыть дорогу к 90-процентному дообогащению, необходимому для создания бомбы. «В процессе иранские ученые сумеют найти решения тех технологических проблем, которые они еще не сумели преодолеть», – предположил эксперт в интервью Русской службе «Голоса Америки».
В то же время, подчеркивает Эктон, такое развитие событий не следует рассматривать как провал политики президента Обамы, заявлявшего, что он готов к переговорам с Ираном без предварительных условий. «Обама всегда говорил: «Давайте посмотрим, сможем ли мы договориться с Тегераном: даже если наши попытки не принесут успеха, они помогут нам убедить другие страны в необходимости санкций», – сказал Эктон. – Я думаю, что большая готовность России прибегнуть к санкциям демонстрирует успех стратегии Обамы».
Выступая во вторник в Белом доме, президент Обама отметил, что переговоры о введении новых санкций против Ирана ведутся достаточно оперативно, и что позиции сторон постепенно сближаются. При этом президент США особо выделил Россию. «Я рад тому, как Россия движется вперед в этом вопросе», – сказал он.
Слова президента Обамы прозвучали после того, как секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев, выступая на пресс-конференции в Москве, призвал Тегеран к открытому сотрудничеству с МАГАТЭ и назвал «достаточно обоснованными» сомнения ряда стран в мирном характере иранской ядерной программы. Таким сомнениям, сказал Патрушев, в частности, способствует решение Ирана приступить к обогащению урана до 20 процентов. При этом секретарь Совбеза РФ подчеркнул, что «ряд стран не исключают возможность военных действий» против Ирана.
Одновременно официальный представитель МИДа РФ Андрей Нестеренко выразил разочарование решением Ирана о начале дообогащения урана до 20 процентов и заявил, что оно «усугубляет сомнения в искренности намерений Тегерана совместными усилиями добиваться снятия имеющихся озабоченностей международного сообщества в отношении иранской ядерной программы».
Многие эксперты в самой России считают эволюцию позиции Москвы по этому вопросу закономерной. «Реакция главы Совбеза вполне закономерна и лежит в русле внешнеполитической стратегии Москвы, – считает Аждар Куртов, научный сотрудник Российского института стратегических исследований. – Буквально на прошлой неделе в Мюнхене глава МИДа Сергей Лавров высказывал озабоченность в связи с возможным размещением американской ПРО в Румынии и потенциальной угрозой для России. Однако последние демарши Тегерана показывают, что для таких планов у американцев есть резоны. Это подрывает аргументацию Москвы и заставляет ее реагировать на действия иранской стороны».
В то же время Аждар Куртов выражает сомнения, что вслед за сегодняшними словами главы Совбеза последуют какие-то новые заявления уже на уровне высшего руководства страны. Пока логичнее говорить о попытках Москвы продемонстрировать своим партнерам в Европе и США озабоченность иранскими ядерными амбициями, что уже не раз бывало и в прошлом, полагает востоковед.
«Сегодня не только секретарь Совбеза Николай Патрушев, но и председатель комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев дал понять: Россия может «ужесточить диалог» с Ираном», – продолжает тему Евгений Волк, директор московского офиса американского фонда «Наследие».
Подобные заявления, по мнению Евгения Волка, можно рассматривать как четкий сигнал тегеранскому руководству и одновременно сигнал западным партнерам по переговорам по иранской ядерной проблеме. Теперь Москва, по словам эксперта, хотела бы посмотреть, какова будет международная реакция на эти выступления.
Но если Москва склонна рассматривать иранскую проблему сквозь призму своих отношений с США и другими западными партнерами, в Вашингтоне, скорее наоборот, рассматривают американо-российские отношения сквозь призму иранской проблемы.
По мнению Джеймса Эктона, сейчас внимание переключается на Китай. «Я скептически оцениваю возможность того, что Китай поддержит новые жесткие санкции», – сказал он.
«Возможно, решение Ирана приступить к дообогащению урана до 20 процентов повлияет на позицию Китая, – предположил Дэниел Брумберг. – Но до тех пор, пока Китай не даст свое согласие, «шестерка» будет скована в своих действиях».
Иранское руководство, возможно, рассчитывает на несговорчивость Китая, формально не нарушая правил МАГАТЭ. Тегеран не только официально проинформировал МАГАТЭ о начале работ по дообогащению урана на предприятии в Натанзе, но и допустил на этот секретный объект международных наблюдателей.
В то же время, подчеркивает Джеймс Эктон, работы по дообогащению урана являются нарушением решений Совета безопасности ООН, а в прошлом Иран неоднократно допускал и серьезные нарушения правил МАГАТЭ.
Дэниел Брумберг считает, что у США мало рычагов воздействия на Иран. По его мнению, санкции не заставят Тегеран отказаться от своей цели. «Санкции являются скорее политическим, а не стратегическим инструментом, – пояснил он. – Санкции могут наказать Корпус стражей Исламской революции и другие элементы режима, наиболее активно задействованные в ядерной программе. Санкции могут также послужить сигналом – с одной стороны, Конгрессу США, и с другой стороны, Израилю, – о том, что администрация Обамы занимает жесткую позицию в этом вопросе. Введение новых санкций также откладывает возможность нанесения военного удара по Ирану. Но все это – политические цели. Большинство экспертов сходятся во мнении, что стратегической цели – остановить ядерную программу Ирана – санкции не достигнут».
По мнению Евгения Волка из московского офиса фонда «Наследие», сейчас стоит обратить внимание на позицию Израиля относительно возможности нанесения авиаударов по иранским ядерным объектам. И на то, как начинает меняться отношение американской политической элиты к варианту таких превентивных ударов израильского союзника. Однако в США идея нанесения таких ударов по-прежнему находит поддержку лишь в наиболее консервативных кругах. Выступая накануне в Париже, министр обороны США Роберт Гейтс выразил надежду, что более жесткие международные санкции предотвратят необходимость военного вмешательства в Иране.
По мнению Дэниела Брумберга, сегодня противоречия между США и Ираном сильны, как никогда. «США полагают, что Иран движется к созданию ядерного оружия, – сказал он. – Иран уверен, что США намерены добиваться свержения режима в Тегеране. За исключением Северной Кореи, иранский режим сегодня, вероятно, самый параноидальный в мире. Они абсолютно уверены, что любые проявления оппозиции спровоцированы США и их союзниками. В то же время, режим в Тегеране достаточно силен для того, чтобы отразить вызовы оппозиции. Продолжение ядерной программы призвано, помимо всего прочего, продемонстрировать силу режима как внутри страны, так и на международной арене».
Брумберг не видит выхода из создавшегося положения: «Либо Иран откажется от обогащения урана, либо США должны будут смириться с этим». По мнению эскперта, ни одна из сторон пока не готова отступить от своей позиции. «По моим оценкам, при нынешнем раскладе сил, особенно в свете выступлений иранской оппозиции, в Вашингтоне полагают, что нет никакого смысла ослаблять давление на Тегеран, – сказал Дэниел Брумберг. – К тому же многие эксперты считают, что Иран столкнется с серьезными техническими трудностями в своих попытках самостоятельно обогатить уран. Таким образом, в Вашингтоне надеются, что то, чего не удалось достичь с помощью дипломатии, может произойти само по себе под влиянием ряда внутренних факторов».
