США, Россия, Украина, Байден, Путин, Нуланд
Виктория Нуланд: США хотят предсказуемых отношений с Россией, но продолжают решительно поддерживать Украину и ее суверенитет
Замгоссекретаря по политическим вопросам дала интервью корреспонденту «Радио Свободная Европа / Радио Свобода»
Заместитель госсекретаря по политическим вопросам Виктория Нуланд, присутствовавшая на переговорах между президентом США Джо Байденом и президентом РФ Владимиром Путиным в Женеве, дала интервью корреспонденту «Радио Свободная Европа / Радио Свобода» Ростиславу Хотину.
Ростислав Хотин: Госпожа Нуланд, спасибо за согласие дать интервью «Радио Свободная Европа / Радио Свобода». Я хотел бы начать это интервью со следующего вопроса. Для Вашингтона одной из основных целей женевского саммита между президентом Байденом и президентом Путиным было обеспечить предсказуемое поведение России на международной арене. Смог ли лидер США получить такие заверения в предсказуемости России и какие инструменты есть у Вашингтона, чтобы гарантировать, что Россия будет вести себя предсказуемо?
Виктория Нуланд: Для президента Байдена было очень важно пообщаться лицом к лицу с президентом Путиным, чтобы абсолютно ясно дать понять, что мы предпочитаем предсказуемые и стабильные отношения и что есть области, в которых, на наш взгляд, мы могли бы сотрудничать.
Но президент Байден хотел столь же ясно разъяснить президенту Путину, что важно для нас, что важно для него и какие последствия наступят, если мы увидим продолжение злонамеренных действий, вмешательства в нашу внутреннюю повестку и т.д.
Я полагаю, что у двух президентов была возможность по-настоящему понять друг друга.
Мы также открыли несколько каналов, которые позволят проверить, будет ли это сотрудничество плодотворным. В частности, в области стратегической стабильности. Мы изучим, какие системы вооружений носят дестабилизирующий характер, и как мы можем работать в этой сферы. Также поднята проблема кибербезопасности и программ-вымогателей. Итак, мы создали несколько экспертных групп, и с их помощью мы проверим, хочет ли Россия предсказуемых и стабильных отношений и сможем ли мы достичь каких-то договоренностей по этим вопросам.
Как сказал вчера на пресс-конференции президент, пока не попробуешь – не узнаешь. И мы пока не знаем, получится ли у нас что-то. Посмотрим.
Р.Х.: Как вы считаете, какой в целом взгляд на Россию преобладает в Вашингтоне при президенте Байдене: Россия – противник, конкурент или потенциальный партнер?
В.Н.: Думаю, это уже изложено в моем предыдущем ответе. Мы хотели бы иметь предсказуемые и стабильные отношения. Мы хотели бы, чтобы прекратилась злонамеренная деятельность против нас, нарушения прав человека, давление на Украину и другие страны. Но на самом деле – выбор за Россией.
Мы даем понять, что с нашей стороны возможны стабильные и предсказуемые отношения, но при этом заявляем, что будут последствия и что президент будет реагировать. Как он выразился, у нас есть значительный неиспользованный потенциал, если нужно будет использовать его, чтобы защитить себя.
Президент хотел такого откровенного разговора. Не секрет, что есть много сомнений по поводу того, готова ли Россия к таким отношениям с нами, собирается ли она пытаться улучшить ситуацию. Но президент твердо намерен попытаться. При этом совершенно ясно, что он будет защищать американский народ, наших союзников и друзей.
И еще я бы сказала, что для нас и для президента было очень важно увидеть господина Путина после участия в саммитах «Большой семерки», НАТО и саммите США-ЕС. Мы согласовываем с союзниками общий подход к России. Кстати, и к Китаю тоже.
Р.Х.: В Женеве президент Байден выразил непоколебимую поддержку суверенитета и территориальной целостности Украины. А президент Путин все еще ставит их под сомнение. Возможна ли нормализация американо-российских отношений, если Россия не изменит свое поведение и свой взгляд на суверенитет Украины?
В.Н.: Мы абсолютно четко заявили, что санкции, которые были наложены на Россию в связи с Украиной, останутся в силе до тех пор, пока Россия не изменит свое поведение по отношению к Украине, и президент Байден вновь это подтвердил. Президент обозначил Украину как область, где у нас есть глубокие разногласия с Россией.
Но, как вы сказали, Соединенные Штаты сохраняют твердую приверженность суверенитету, независимости и территориальной целостности Украины, и так было на протяжении десятилетий. У нас есть сильные программы поддержки Украины в области безопасности, экономического развития, борьбы с коррупцией, и все это будет продолжаться.
Р.Х.: Недавно Россия сосредоточила десятки тысяч военнослужащих у границ Украины и в оккупированном Крыму. Складывается впечатление, что Россия может с легкостью нагнетать напряженность в этом регионе. Беспокоит ли Вашингтон подобное поведение Москвы?
В. Н.: Разумеется. В апреле последовала очень быстрая реакция на военное давление, которое Россия оказывала на Украину. И не только со стороны США, но и со стороны всех наших союзников и партнеров в Европе. Сейчас Россия впервые за несколько лет сталкивается с единым фронтом демократических наций, требующих цивилизованного поведения по отношению к Украине. И это дает нам определенную силу.
Как вы знаете, мы так и не увидели полного вывода этих сил, но некоторые из них были выведены. И здесь президент тоже абсолютно четко озвучил президенту Путину нашу позицию в отношении Украины.
Р.Х.: Позвольте задать вопрос о Минских соглашениях. Похоже, в Женеве президент Путин вновь настаивал на приоритете политических аспектов мирного урегулирования над вопросами безопасности, на которых настаивают Украина и ее западные партнеры, особенно в отношении контроля над неконтролируемым участком российско-украинской границы. Почему так, почему Минские договоренности в Москве читают иначе, чем в Киеве и западных столицах?
В.Н.: Я не могу говорить за Россию о том, как она читает Минские соглашения. Скажу лишь одно: Минские соглашения – это единственное имеющееся у нас документальное подтверждение того, что президент Путин действительно обязался уйти из Донбасса.
Учитывая, что на вчерашнем саммите президент Путин предложил Соединенным Штатам рассмотреть возможность снова принять участие в усилиях по имплементации Минских соглашений, я думаю, что теперь вопрос заключается в том, действительно ли он всерьез намерен уйти из Донбасса.
Я полагаю, что для начала мы проведем интенсивные консультации с нашими украинскими партнерами, чтобы обсудить, как они видят Минские соглашения и как они планируют продолжать их имплементацию, а затем мы посмотрим, есть ли реальные основания для нашего участия, или же в глазах Москвы это просто прикрытие для замороженного конфликта. Пока мы не знаем ответа на этот вопрос, но мы готовы это проверить.
Р.Х.: Киев напрямую призывает США присоединиться к «Нормандскому формату». Что вы думаете о возможном участии Вашингтона в мирном урегулировании этого конфликта?
В.Н.: Опять же, если мы сочтем, что действительно есть основания для того, чтобы принять участие и постараться реализовать Минские соглашения безопасным и подходящим для Украины образом, восстановив ее суверенитет и территориальную целостность в Донбассе в обмен на некоторую политическую автономию и добившись ухода России, ее марионеток и армии, – мы были бы готовы поработать над этим. Но мы не уверены, есть ли для этого основания. Так что мы будем проверять это в ближайшие недели.
Но самое главное – начать с интенсивных консультаций с Украиной о том, как она видит ситуацию.
Р.Х.: Я бы хотел задать вопрос о Крыме. В августе Украина проведет первый в истории саммит Крымской платформы, в котором примут участие США. Как вы думаете, ускорит ли это процесс восстановления украинского контроля над Крымским полуостровом? Потому что этот процесс, разумеется, не должен растянуться на десятилетия.
В.Н.: Я считаю, что это очень важная инициатива со стороны правительства Украины – привлечь внимание мира к Крыму и добиться, чтобы этот вопрос оставался в центре международной повестки. И я думаю, что США будут представлены на форуме на сильном уровне.
Р.Х.: Мой последний вопрос также касается встречи в Женеве. Было очевидно, что президент Путин по-прежнему несколько обеспокоен «Революцией достоинства», которая произошла в 2014 году в Украине. Было четко обозначено, что ему не нравится этот период в истории Украине. Как вы думаете, почему?
В.Н.: Я думаю, что этот вопрос следовало бы адресовать президенту Путину. Но «Революция достоинства» была выражением глубокого разочарования украинского народа. Она показала, что люди ожидали большего от своего правительства и хотели жить более демократично и свободно, чем при Януковиче. Когда мы наблюдаем подобные выражения народного недовольства в России, власти быстро их подавляют. Возможно, вся эта тема вызывает страх.
Р.Х.: Госпожа Нуланд, большое спасибо за это интервью. Большое спасибо, что уделили время и ответили на мои вопросы. Большое спасибо.
В.Н.: Спасибо вам, и да здравствует «Радио Свободная Европа / Радио Свобода»! Всего хорошего.
Р.Х.: Спасибо.
