Гавриил Попов о бунте среднего класса

«Огосударствление с предохранителями». Так видный экономист и бывший мэр Москвы Гавриил Попов называет программу предлагаемых им мер по выводу современного капитализма из глубокого финансового кризиса. Отвечая на вопросы корреспондента «Голоса Америки», 75-летний Гавриил Попов, президент Международного университета (Москва) и Международного союза экономистов, проанализировал феномен движения «Захвати Уолл-стрит», сотрясающего протестами Америку и другие страны Запада.

Олег Сулькин: Гавриил Харитонович, насколько важно для современного общества движение «Захвати Уолл-стрит»?

Гавриил Попов: Хотя российские средства информации делают все, чтобы я это движение не заметил, оно стало для меня зарницей в сумерках. Будет ли оно искрой, зажигающей предсказанную знаменитым футурологом Элвином Тоффлером эру антибюрократических революций 21 века, или угаснет – сейчас сказать трудно. Но факт, что появилась Надежда.

О.С.: Все наблюдатели отмечают заметное присутствие, если не преобладание в рядах участников движения представителей среднего класса. С чем это, на ваш взгляд, связано?

Г.П.: Преобладание среднего класса – важнейшее преимущество движения. Средний класс – это хребет современного общества. И его выступления – несогласие не монополистов, не пролетариев, а главной части, сердцевины общества. Это не безработные. Не обездоленные. Не пролетарии. Протестует средний слой. Хребет американского общества. Его «кости» и «мясо». На штурм Уолл-стрит идет Большинство. Оно не желает жить в мире финансовых пузырей и пирамид, наполняющих рынок не реальными деньгами, а разного рода фантиками, вроде денег Воланда в «Мастере и Маргарите», оказавшихся на деле этикетками от «Нарзана». Преобладание среднего класса связано и с тем, что его подход не разрушительный, а модернизаторско-конструктивный. Революции же сейчас – удел только меньшинств, представляющих часто маргиналов.

О.С.: Консервативные критики движения обвиняют его в радикальном социалистическом уклоне, в разжигании антикапиталистической революции. Возможен ли в реальности такой революционный сценарий?

Г.П.: Предлагаемые преобразования действительно и антикапиталистические, и социалистические. Но это меры в рамках нынешнего общества. Ничего революционно-разрушительного для всего строя в этих предложениях нет. Разрушается важная часть, но только часть нынешнего общества.

О.С.: В числе требований «оккупантов» – упразднение бирж и крупных банков. Может ли постиндустриальное общество существовать без этих ключевых составляющих финансовой структуры?

Г.П.: Движение еще не вполне осознало, что разгром финансового капитала неизбежно изменит все постиндустриальное общество. Превратит – говоря словами Ибсена – общество троллей в общество людей. Но первый тайм борьбы оно очертило правильно – финансовый капитал. Вот уже двадцать лет мы видим, как финансовые гении спасают нас и весь мир от катастроф. Но с железной неизбежностью возникают все те же повторяющиеся кризисы.

Пора делать выводы. Суть их одна: финансово-номенклатурная олигархия с ролью руководителя цивилизации 21 века не справляется. Не справляется – несмотря на то, что взяла под контроль всю государственную власть. Не справляется – несмотря на то, что узурпировала весомую часть богатств общества. Не справляется – несмотря на то, что обеспечила себе уровень жизни, в сотни, тысячи раз превышающий то, что имеют остальные члены общества. Моя идея состоит в том, что общество может существовать без частных банков и бирж. А ключевым звеном финансовой структуры становятся государственные банковские системы, а также системы обществ взаимного кредита и народных сберкасс.

О.С.: Чем вы обосновываете ваш тезис, что финансовый капитал в его теперешней модификации себя исчерпал? Что можно предложить взамен?

Г.П.: Финансовый капитал себя исчерпал потому, что все его концепции были использованы и все не смогли обеспечить выход из перманентного кризиса. Исчерпан весь потенциал денег и денежных механизмов, потенциал монетаризма. Более того, исчерпываются возможности и резервы вообще всего экономического подхода. Мир 21 века, мир выхода в космос, мир генетических преобразований, мир экологических катастроф, мир национальных, моральных, религиозных столкновений и конфликтов становится все более «не по зубам» ни денежным, ни вообще экономическим инструментам и механизмам. Поэтому изгнание финансового капитала с его финансово-олигархическими и номенклатурными лидерами – потребность человечества в наступившем 21 веке.

Взамен финансового капитала мною предложены два комплекса мер. Внизу и в середине – укрепление среднего и малого бизнеса, обеспечение реальной конкуренции, возвращение рынка. Вторая группа мер – создание государственного банковского сектора, преодолевающего все минусы частного финансового центра.

О.С.: Не приведет ли предлагаемое вами огосударствление финансового сектора к созданию нового варианта «реального социализма», дискредитировавшего себя советской практикой? Не создается ли этими действиями предпосылка для сокращения базы демократии и усиления Большого брата?

Г.П.: Такая перспектива в ходе устранения финансового капитала не исключена. Поэтому меры по вытеснению финансового капитала обязательно должны согласовываться с мерами по обузданию бюрократии. Опасность огосударствления я полностью признаю и предлагаю целый комплекс мер, систему «предохранителей».

О.С.: Вы явно симпатизируете идее создания мирового правительства. Учитывая все усиливающуюся критику в адрес ООН за ее очевидную неэффективность, чем, по-вашему, мировое правительство будет отличаться от нее?

Г.П.: Мировое правительство – и я не раз писал об этом – не может опираться на нынешнюю ООН. Необходимо другое мировое сообщество. Нельзя, чтобы страна с населением в 1 миллион человек имела столько же голосов в мировом сообществе, как и страна с населением 1 миллиард. Нельзя, чтобы страна владела тем, что сделалось в ее недрах ценным в результате развития не этой страны, а мировой цивилизации. И так далее и тому подобное. Мировое правительство должно быть центром не ООН, а новой мировой системы.

О.С.: Имеются ли предпосылки для аналогичного развития событий в России? Какие уроки должна, на ваш взгляд, извлечь российская политическая элита из движения «Захвати Уолл-стрит»?

Г.П.: В России, с одной стороны, наиболее разнузданно господствуют и номенклатура, и олигархия. Но с другой стороны, нет того среднего класса, который составил базу протеста против Уолл-стрит. У нас протест идет не от среднего класса, а от тех, кто «кормится» государством: служащие госучреждений, работники военно-промышленного комплекса. Такая база ослабляет перспективы развития в России движения сторонников «захвата Уолл-стрит». Да и нынешняя российская элита вряд ли способна на какие-то конструктивные выводы.

О.С.: Это вы говорите об элите. А народ?

Г.П.: Народ наш деморализован и дезорганизован. Уже не государственным социализмом, а двумя десятилетиями номенклатурно-олигархического командования в экономике, в культуре, в системе средств информации. Но я вижу и другое. Как растет в массе простых людей России ненависть ко всей системе жизни. Вот почему я думаю, что идеи «Захвати Уолл-стрит» не окажутся в России чем-то чуждым. В конце казавшегося тупиком тоннеля появился просвет. Какая-то Надежда. И я говорю: нам надо идти путем, на который вступает лучшая часть народных масс развитых стран. Лучшая часть интеллигенции. Дальновидная часть бизнеса. Захвати Уолл-стрит – и спаси в 21 веке и себя, и детей, и народ, и Россию, и человечество.