В десятке самых кассовых фильмов проката за всю историю советского кино оказались сразу четыре комедии Леонида Гайдая – «Бриллиантовая рука», «Кавказская пленница», «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» и «Иван Васильевич меняет профессию». А приключенческий боевик Бориса Дурова «Пираты XX века» назван самым кассовым советским фильмом.
Киновед Александр Федоров, изучив данные проката более семи тысяч фильмов, снятых в советское время, в своей новой книге «Тысяча и один самый кассовый советский фильм» анализирует причины феноменального успеха комедий Гайдая и других фаворитов проката и реакцию на них критики и зрителей.
Профессор Александр Федоров – главный редактор журнала «Медиаобразование», кинокритик, киновед, почетный президент Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России. Автор двадцати книг и сотен статей по тематике медиакультуры и кинематографа. В прошлом году первым из российских медиапедагогов Александр Федоров получил почетную международную награду «Глобальная медиа и информационная грамотность - 2019» (Global Media and Information Literacy Award - 2019), присуждаемую ежегодно при участии ЮНЕСКО. Живет и работает в Таганроге.
Профессор Александр Федоров ответил на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Почему вы решили сделать эту книгу? Есть ли у вас предшественники в данной теме?
Александр Федоров: Такая широкая панорама мнений советских и российских кинокритиков, киноведов и зрителей о тысяче самых кассовых советских фильмов дана в этой книге впервые. Эту книгу я писал долго – собирал и анализировал данные киностатистики, статьи и рецензии советских и российских кинокритиков и киноведов, зрительские отзывы на онлайн-порталах, апробировал отдельные части моего текста на интернет-сайтах.
Разумеется, в кинокритике и ранее были попытки анализа наиболее популярных советских фильмов. Но это были, как правило, размышления какого-то одного кинокритика или киноведа о феномене массового успеха в кино. Не сочтите бахвальством, но попытки масштабного сопоставления кинокритических и зрительских мнений о тысяче самых популярных советских фильмов до выхода моей книги не предпринимались.
О.С.: Как вы объясняете феноменальный успех комедий Леонида Гайдая?
А.Ф.: Успех лучших комедий Гайдая, на мой взгляд, объясняется целым рядом причин. Здесь и те, что лежат на поверхности: популярность самого жанра комедии, участие известных актеров, остроумные сценарии, насыщенные ушедшими «в народ» диалогами и фразами, отменный режиссерский профессионализм.
Но, думается, были и иные причины. Опора на устойчивые фольклорные архетипы персонажей, удачно адаптированные к советским реалиям 1960-х – 1970-х. Знаменитая гайдаевская «тройка» (Трус, Балбес, Бывалый) гротескно олицетворяла широко распространенные в народе человеческие типы.
Была и смелая сатира. Ну, например, как вам такой поворот сюжета: влиятельный начальник-коммунист отправляет в психушку диссидента, чтобы тот не смог разоблачить его преступные деяния. Кто из советских режиссеров мог позволить себе такой сюжетный поворот? А у Леонида Гайдая в «Кавказской пленнице» это чуть ли не центральный эпизод. А о том, что «Бриллиантовая рука» стала своего рода сатирической энциклопедией советской жизни, не писал, наверное, только ленивый.
О.С.: Вы констатируете, что самым популярным советским фильмом навсегда остался боевик Бориса Дурова «Пираты XX века», которому удалось за первый год демонстрации собрать 87,6 миллионов зрителей. Чем вы объясняете успех этого фильма, который многие критики заклеймили как жанровое изделие второго сорта?
А.Ф.: «Пираты XX века» вышли в советский прокат в июле 1980 года, то есть еще в эпоху тотального дефицита на жанр боевика со ставкой на восточные единоборства. Зарубежные фильмы такого рода во всесоюзный кинопрокат практически не попадали («Гений дзюдо» – исключение), а у широких зрительских масс еще не было видеомагнитофонов, где можно было бы лицезреть Брюса Ли и Чака Норриса. Экзотика места действия, острый сюжет, популярность Николая Еременко были, конечно, важной составляющей успеха. Но если бы «Пираты XX века» вышли в прокат, скажем, в перестроечную эпоху видеосалонов и хлынувшей на экраны западной продукции, они наверняка не собрали бы и 20 млн. зрителей.
О.С.:Первое, второе и третье места по суммарному числу зрителей всех снятых конкретным режиссером фильмов разделили Леонид Гайдай, Эльдар Рязанов и Иван Пырьев. Ваш короткий комментарий к этой тройке лидеров?
А.Ф.: О причинах успеха комедий Гайдая я уже сказал. Картины Эльдара Рязанова при всей их широте массового охвата в большей степени были обращены к интеллигентным слоям зрительской аудитории и были часто не комедиями положений, а характеров, поэтому их популярность и была меньше гайдаевской. Что касается Ивана Пырьева, то его фильмы как комедийного, так и мелодраматично-драматического жанров были стабильно популярны у широкой аудитории в свое время. Пырьев мастерски умел делать «народное кино». В оттепельные и пост-оттепельные времена его ругали за «лакировку действительности» в «Свинарке и пастухе» и «Кубанских казаках», но, на мой взгляд, эти ленты изначально не претендовали на малейшее подобие реализма, а были своего рода сказками с яркой фольклорной основой.
О.С.: Чем, на ваш взгляд, привлекли зрителя такие разные, но горячо любимые публикой фильмы, как «Москва слезам не верит», «Человек–амфибия» и «Джентльмены удачи»?
А.Ф.: Последовательно выдержанная в жанре мелодрамы «Москва слезам не верит» опиралась на сказочную историю о Золушке, но при этом успешно сохраняла бытовое правдоподобие, погружая зрителей то в атмосферу ретроностальгии, связанную с оттепельным концом 1950-х, то в узнаваемые реалии рубежа 1980-х, при этом без какого-либо педалирования идеологии. Далеко не последней причиной успеха была и гендерная линия этой мелодрамы, связанная с тем, что три главные героини – женщины с разными судьбами, интеллектуальным уровнем, траекторией жизненного успеха. Полагаю, что «Оскар» за лучший иностранный фильм «Москва…» получила по совокупности всех этих компонентов успеха.
Люди часто неосознанно тянутся к сказочности, фантастическому действию, мифологическим героям. И в массовом успехе «Человека-амфибии» это проявилось чрезвычайно ярко.
Комедия «Джентльмены удачи», где ощутимо сказалась талантливая режиссерская рука оставшегося «за кадром» Георгия Данелия, по жанровым особенностям оказалась очень близка к лучшим работам Леонида Гайдая.
О.С.: Вы поставили эпиграфом к книге это высказывание Пушкина: «Скажут, что критика должна единственно заниматься произведениями, имеющими видимые достоинства, не думаю. Иное сочинение само по себе ничтожно, но замечательно по своему успеху и влиянию...». Можете привести один-два примера в кинопрактике, подтверждающие эту мысль классика?
А.Ф.: Таких фильмов в СССР было довольно много. Понятно, к примеру, что художественные достоинства тех же «Пиратов XX века» были несоизмеримы с их грандиозным зрительским успехом. Можно привести и другие примеры: «Женщина, которая поет», «Возврата нет», «Молодые». При всем том это хороший материал для исследования психологии зрительских предпочтений, жанровых особенностей киноуспеха, «компенсаторных эффектов».
О.С.: Известно, что в советское время широко применялась прокатная практика, когда в отчетности «нужному» фильму, например, на историко-революционную тему, добавляли зрителей, забирая их у зарубежных развлекательных фильмов. Вы учитывали этот фактор при подсчете посещаемости?
А.Ф.: Разумеется, я знаю об этой практике, но в подсчете посещаемости этот фактор использовать было, увы, невозможно, так как никто и никогда по понятным причинам не обнародовал, какую долю прокатных показателей советские кинопрокатчики «на местах» добавляли «нужным» в идеологическом и политическом смысле фильмам.
О.С.: Есть ли что-то, что объединяет самых кассовых советских режиссеров?
А.Ф.: Я полагаю, что самых кассовых советских режиссеров в первую очередь объединяет опора на зрелищность жанра плюс высокий профессионализм. Недаром же в первую десятку советских киночемпионов входят в основном комедийные, ярко мелодраматические и остросюжетные ленты, и только один фильм в жанре военной драмы – «А зори здесь тихие…». Для сравнения: в тысячу самых кассовых советских фильмов, и, конечно, вне первой сотни лидеров, попали только один фильм Андрея Тарковского и только два фильма Андрея Кончаловского.
О.С.: Существует ли принципиальная разница в позиции кинокритиков и публики?
А.Ф.: Если говорить упрощенно, то широкая аудитория часто полностью отдается экранному зрелищу, не пытаясь его потом подвергать сколь-либо глубокому анализу, в то время как кинокритики именно этим занимаются профессионально, уже во время просмотра нередко пытаясь анализировать каждый компонент «кинотекста». Что касается типологии зрительских восприятия и оценок кинопроизведений, то у меня в книге этому посвящена отдельная глава.
О.С.: Почему вы называете фильмы медиатекстами?
А.Ф.: Я понимаю термин «текст» в широком смысле, и «кинотекст» – это часть медийной продукции, следовательно, он может быть назван и «медиатекстом».
О.С.: В Советском Союзе, и вы об этом пишете в книге, к коммерческому успеху таких западных блокбастеров, как «Фантомас», «Есения», «Анжелика», официозная кинокритика относилась отрицательно как к «агрессии массовой культуры» и «идеологическим диверсиям Запада». А в чем проявлялось влияние западных образцов на советское кино?
А.Ф.: Влияние западного кинематографа ощущалось как в советской массовой кинопродукции, так и в «авторском кино». Если говорить о массовом кино, то, к примеру, те же «Пираты XX века» были отчетливо сняты по западным лекалам зрелищного боевика. Во многих советских «истернах», действие которых разворачивалось во время Гражданской войны, легко ощутить влияние западных вестернов.
О.С.: Какой период советского кино вы считаете самым плодотворным и почему?
А.Ф.: В плане художественном это, скорее всего, оттепельный и постоттепельный период 1960-х с такими, например, шедеврами, как «Андрей Рублев» и «Июльский дождь». В этот период многие создатели советских фильмов искренне верили в возможности «социализма с человеческим лицом». Вспомним хотя бы «Заставу Ильича» («Мне двадцать лет») Марлена Хуциева). Уделялось большое внимание поискам нравственных идеалов, изобразительному решению. В тот период цензура, особенно до начала чехословацких событий 1968 года, все-таки была не такой жесткой, как в 1970-х.
В плане кассовости наибольший взлет советского кино пришелся на период с 1967 по 1980 год. Именно в это время на советские экраны вышли самые популярные ленты. Потом по целому ряду причин началось постепенное падение посещаемости кинотеатров, которое резко усилилось в последние перестроечные годы.
О.С.: Сегодня во всем мире наблюдается гендерная революция. Женщины все уверенней теснят мужчин в режиссерской профессии. В этом контексте как вы прокомментируете, что в список тысячи самых кассовых лент советского кино вошло только 43 фильма (4,3 %), снятых режиссерами–женщинами, а в первые 50 самых кассовых лент СССР вошли фильмы, поставленные только режиссерами–мужчинами?
А.Ф.: Да, это так. Режиссерская профессия в СССР традиционно считалась «тяжелой», в том числе и физически, поэтому женщинам пробить самостоятельную постановку было очень трудно. Официальных запретов, разумеется, не было, но сама система была устроена так, что уже в процессе отбора абитуриентов, стремящихся попасть на режиссерский факультет, к примеру, во ВГИК, предпочтение чаще оказывалось мужчинам. А, быть может, и сами женщины не очень-то стремились в те времена стать режиссерами.
О.С.: Сегодня российские кинокритики вольны в своем анализе советского кино и могут позволить себе любые оценки. Вы изучили рецензии как советского, так и постсоветского времени. Увидели ли вы принципиальную разницу в оценках? Можете ли вы констатировать, что истина, наконец, восторжествовала?
А.Ф.: Конечно, в советские времена кинокритика четко разделялась на официозную, жестко проводящую в своих статьях «генеральную линию коммунистической партии», и кинокритику «с человеческим лицом», пытавшуюся поддержать талантливые произведения и нередко использовавшую эзопов язык. Были кинокритики, искренне громившие, к примеру, «Человека-амфибию» за «красивость» и «буржуазность». Были киноведы, в первую очередь, Нея Зоркая и Майя Туровская, пытавшиеся всерьез подойти к исследованию феномена «массовой культуры».
Сегодня российские кинокритики, особенно молодые, могут позволить себе любую развязность тона и раскрепощенность стиля, любые оценки, включая самые грубые, не оглядываясь на мнения «сверху». Ну, не подошло для газеты, так в интернете можно опубликовать все, что угодно.
Можно ли констатировать, что истина в кинокритике, наконец, восторжествовала? Не думаю. Спектр мнений об одних и тех же фильмах и в СССР, и в сегодняшней России достаточно широк. И часто даже талантливые кинокритики не сходятся в оценках как советских, так и российских фильмов.
О.С.:Что в ходе работы над книгой и сбора статистических данных стало для вас неожиданностью?
А.Ф.: Сбор статистических сведений велся мной годами и был во многом основан на данных, приведенных в справочниках Сергея Кудрявцева, Сергея Землянухина и Мирославы Сегиды, но был мною дополнен прокатными данными из журналов «Искусство кино» и «Советский экран», диссертаций, служебных документов, научных монографий и других источников. Наибольшей неожиданностью собранной киностатистики для меня стала столь весомая доля фильмов драматического жанра в тысяче самых популярных советских фильмов, так как до сих пор было принято считать, что в СССР у кассовых кинолент преобладали развлекательные жанры. В целом это, действительно так, особенно в верхней части списка фильмов-лидеров, но то, что триста из «чемпионской тысячи» оказались драмами, стало для меня поистине драматичесим сюрпризом.
