Майкл Макфол – советник президента США по вопросам национальной безопасности и старший директор по России и Евразии Совета национальной безопасности, прокомментировал утечку секретных материалов Госдепа, связанных с Россией, и перспективы ратификации договора СНВ-3.
Инна Дубинская: 3 декабря в Сочи на пресс-конференции после российско-итальянских политических консультаций президент Дмитрий Медведев заявил, что депеши американских дипломатов из Москвы в Вашингтон, опубликованные на сайте Wikileaks, могут нанести «ущерб внешнеполитическим связям» двух стран.
Майкл Макфол: Стало известно содержание множества секретных дипломатических депеш, и лишь малая их часть касается России. Многие люди давали оценку отношениям США и России, а не только дипломаты или работники посольства. Мы стараемся не придавать этому слишком большого отношения. Есть гораздо более значимые и важные для обеих стран вопросы, на которых мы сосредоточены. Было ты трагично, если бы эти документы каким-то образом нанесли ущерб американо-российским отношениям. Мы прилагаем усилия, чтобы этого не произошло.
Инна Дубинская: Президент Обама хочет, чтобы Конгресс США до Рождественских каникул ратифицировал договор СНВ-3. Однако противники договора выражают опасения, что договор выгоден лишь России, которая получит доступ к стратегически важной для обороны США информации. Как вы можете убедить критиков в том, что СНВ-3 отвечает интересам обеих стран?
Майкл Макфол: Мы с этим категорически не согласны. Президент никогда бы не подписал договор, не отвечающий национальным интересам Соединенных Штатов. Мы участвовали почти в 20 слушаниях в Конгрессе (посвященных СНВ-3), ответили более чем на тысячу вопросов законодателей. В поддержку договора высказались практически все представители администрации, включая министра обороны Роберта Гейтса, Председателя Объединенного комитета начальников штабов армии США адмирала Майкла Маллена, главу Совета Национальной Безопасности (Джеймс Джонс) и многих бывших госсекретарей США. Мы считаем совершенно очевидной необходимость ратификации этого договора, причем это должно быть сделано как можно быстрее – в течение ближайших двух недель.
