Россия находится на втором месте по количеству жалоб, подаваемых гражданами разных стран в Европейский суд по правам человека. На «почетном» первом месте – Турция, замыкает тройку Румыния.
Мнения специалистов и тех, кто непосредственно обращается в Европейский суд со своей бедой, о том, насколько эффективной является работа этой организации, расходятся.
Во вторник в Вашингтоне российские и американские эксперты попытались прийти к общему знаменателю в дискуссии о том, какова роль Европейского суда в «довершении» российского правосудия, «бессмысленного и беспощадного», по определению одного из участников дискуссии.
Каринна Москаленко с российской системой правосудия знакома не понаслышке. Она – один из адвокатов Михаила Ходорковского, в ее профессиональном портфолио также дела жертв Чечни и «Норд-Оста». В 2006 году она получила награду Международной хельсинкской федерации, которая назвала Москаленко «одним из самых выдающихся адвокатов в сфере прав человека в мире».
По мнению Москаленко, Европейский суд по правам человека по-прежнему остается «последней надеждой» для многих россиян, потерявших веру в российское правосудие. Адвокат, однако, подчеркивает, что процедура рассмотрения жалоб остается несовершенной.
«Письма многих людей заканчивают свой путь в секретариате суда, не доходя даже до начальной стадии рассмотрения. Иногда это происходит из-за того, что в секретариате просто не могут прочитать жалобы, написанные по-русски, по-украински, или, скажем, по-молдавски, – подчеркивает Каринна Москаленко. – Качество работы секретариата вообще во многом оценивается исходя из того, сколько жалоб будет отвергнуто».
Адвокат считает, что наиболее типичными случаями российских реалий, дающими гражданам повод для обращения в Европейский суд по правам человека, являются незаконные задержания, полицейский произвол, а также зависимость и пристрастность судов.
Победы и поражения
Дело Игоря Сутягина Каринна Москаленко называет победой здравого смысла в Европейском суде.
Накануне ЕСПЧ постановил выплатить 20 тысяч евро российскому ученому, которого в России осудили за шпионаж и приговорили к 15 годам лишения свободы.
В заключении Сутягин провел 11 лет. Летом 2010 года его вместе с тремя другими осужденными за шпионаж обменяли на скандально известную группу «российских шпионов», задержанных в США. Сейчас он находится в Великобритании.
Каринна Москаленко при этом подчеркивает, что разбирательства в ЕСПЧ затягиваются. Она приводит пример Ходорковского и Лебедева, которые в Европейский суд обращались неоднократно.
«Различие дел Магнитского и Ходорковского состоит в том, что Михаил Ходорковский и Платон Лебедев еще могут быть спасены. Сергея (Магнитского – прим. редакции) уже не спасти. Мы должны думать о том, как спасти жизни тех, кто еще жив. Они ведь очень уязвимы, у них нет инструментов для того, чтобы противостоять этому произволу, – подчеркивает Москаленко, – ведь даже вынесенное решение о том, что Ходорковский является жертвой несправедливого суда, очень бы нам сейчас помогло».
«Я не знаю, почему Европейский суд по правам человека медлит с этим решением, – продолжает адвокат. – Российские власти, должно быть, сейчас очень довольны. Они-то точно хотят, чтобы Ходорковский в тюрьме остался навсегда».
Дилемма Запада
Пол Сандерс, возглавляющий Центр национальных интересов в американской столице, подчеркивает, что проблема состоит в том, что решения Европейского суда по правам человека в самой России воспринимаются в штыки.
«Фундаментальная проблема в общении западных правовых институтов с Россией состоит в том, что многие россияне считают, что их страна, являющаяся «великой державой» должна не следовать правилам, а, скорее, их устанавливать, или, по крайней мере, иметь веское слово в том, что касается определения этих правил», – подчеркивает Сандерс.
Эксперт напоминает, что Европейскую конвенцию по правам человека Россия подписала в 1998 году, и с тех пор восприятие того, каким правилам Россия может и хочет следовать, в самой стране изменилось.
По мнению Сандерса, Западу было бы самое время призвать Россию к порядку, однако, как это сделать, не знают сейчас даже США.
«Есть, конечно, вариант начать сильно давить на Россию и пытаться заставить ее сделать то, чего она, скорее всего, не сделает. Теоретически это даже может привести к тому, что Россия выйдет из Конвенции. Другой вариант – никакого давления не оказывать, однако отдавать себе полный отчет в том, что это очень повлияет на авторитет и будущее Европейского суда по правам человека и других подобных институтов», – подчеркивает Пол Сандерс.
Еще одним инструментом оказания давления на Россию с целью нормализации системы правосудия в стране эксперт называет вступление страны во Всемирную Торговую Организацию, подчеркивая при этом, что и в этом случае решение не является однозначным.
«Многие усматривают уникальную возможность в том, чтобы российский интерес во вступлении в ВТО использовать в качестве рычага давления на систему российского правосудия, однако, стоит при этом помнить, что российское вступление в ВТО, в частности, и в наших интересах», – говорит Пол Сандерс.
Отмена поправки Джексона-Вэника, о которой говорят в связи с теперь уже очень вероятным вступлением России в ВТО, для правозащитников и экспертов – благо неочевидное.
Поправка, ограничивающая торговые отношения со странами, запрещающими свободную иммиграцию своим гражданам, не была напрямую направлена на Россию, но воспринималась в качестве напоминания о том, что США превыше всего ставят соблюдение прав человека в странах, которые являются потенциальными торговыми партнерами Америки.
Сейчас, в силу изменившейся ситуации, поправку считают анахронизмом, однако Каринна Москаленко подчеркивает, что документ является важным инструментом в отношениях с Россией, который нельзя просто устранить.
«Возможно, этот документ необходимо трансформировать во что-то более современное», – считает Каринна Москаленко.
