В пятницу, 10 июля, правительство Нидерландов сообщило о том, что оно подало иск против России в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в связи с крушением пассажирского самолета рейса МН-17 на востоке Украины в 2014 году. Своим решением подать иск против России власти Нидерландов хотели поддержать индивидуальные жалобы обратившихся в этот орган родственников погибших. На момент крушения на борту самолета находились 298 человек – большинство из них были гражданами Нидерландов.
Правительство страны возлагает ответственность за крушение самолета на Россию. Международная следственная группа, в которую входят специалисты из пяти стран – Голландии, Австралии, Бельгии, Малайзии и Украины – пришла к выводу, что авиалайнер был сбит боевой ракетой, выпущенной из российского ракетно-зенитного комплекса «Бук», который в тот момент находился на территории, подконтрольной пророссийским сепаратистам. «Бук» был ввезен на украинскую территорию 53-й Курской бригадой ПВО России, и после трагедии был обратно вывезен на территорию РФ, считают следователи.
Слушания по этому делу начались в Нидерландах в марте этого года в окружном суде Гааги. Обвинения были предъявлены трем гражданам России – Игорю Гиркину, Сергею Дубинскому, Олегу Пулатову – а также гражданину Украины Леониду Харченко. Все они имели отношение к поддерживаемым Россией вооруженным сепаратистам в Донбассе. В суде никто из обвиняемых не присутствовал, и только Олег Пулатов представлен на процессе голландскими защитниками. В заседаниях объявлен перерыв до 31 августа.
Власти России категорически отвергают обвинения в причастности российских военных к крушению самолета, а также отмечают, что авиалайнер был сбит над территорией Украины. Защита Олега Пулатова в суде также считает, что следствие ведется предвзято. Она ставит под сомнение тот факт, что MH-17 был сбит ракетой из установки «Бук». По версии защиты, лайнер мог быть сбит украинским военным самолетом, который, по словам адвоката Пулатова, видел ряд свидетелей. Также, защита отмечает, что приближение ракеты к пассажирскому самолету рейса MH-17 не было зафиксировано радарами. Следствие утверждает, что оно изучило все версии того, как мог быть сбит авиалайнер, и пришло к выводу, что версия использования установки «Бук» является единственно правдоподобной.
Накануне шестой годовщины со дня трагедии, во вторник, 14 июля, вашингтонский «Атлантический Совет» провел обсуждение расследования крушения MH-17.
Канадский журналист Майкл Бочуркив (Michael Bociurkiw), аналитик по вопросам глобальной политики и бывший представитель специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине отмечает, что его команда была единственной, кто имел доступ к месту крушения самолета в первые дни после трагедии до прибытия голландско-австрийской группы расследователей. В первый день группа ОБСЕ смогла пробыть на месте крушения только около 75 минут, а группа контролирующих территорию пророссийских сепаратистов была настроена «агрессивно», вспоминает он. Майкл Бочуркив подчеркивает, что российская сторона на протяжении всего расследования остается крайне нерасположенной к сотрудничеству. Было оно затруднено и на подконтрольной сепаратистам территории.
Бывший представитель ОБСЕ подчеркивает, что результате расследования было собрано около восьми тысяч фрагментов лайнера, и на 800 из них имеются следы шрапнели ЗРК «Бук». Он не подвергает сомнению версию следствия о том, что авиалайнер был сбит именно из этой установки.
Кристо Грозев (Christo Grozev), представитель сайта журналистских расследований Bellingcat, который детально изучал крушение MH-17, отметил, что во время проведения своего расследования они разговаривали с людьми, близкими к военным, служившим в 53-й Курской бригаде. По словам этих источников, эти военнослужащие подвергались «беспрецедентным угрозам» с целью не допустить, чтобы они разговаривали с ведущими расследование лицами. «Они чувствовали, что их семьи будут в опасности, если они расскажут что-нибудь [об этом]», – говорит Грозев, отметив, что, вполне вероятно, угрозы могли поступать и тем людям, кто оказался в тот день неподалеку от места трагедии и мог бы выступить свидетелем.
«Существует общая долгосрочная стратегия запугивания свидетелей», – отмечает он, добавив, что это стало одной из причин, почему суд Нидерландов позволил во время процесса предоставление анонимных показаний, также без разглашения географического местонахождения свидетелей.
Расследователь Bellingcat также добавляет, что в России СМИ минимально освещают расследование по крушению рейса MH-17. При этом, упоминания о расследовании идут с опозданием и после того, как стратегия и подача освещения выработана и одобрена руководством. Спонсируемый Москвой и вещающий на английской языке канал RT ведет свое прямое освещение из зала суда, что является тактикой по демонстрации зарубежной аудитории, что российской стороне якобы «нечего скрывать».
Бывший заместитель министра иностранных дел Украины по вопросам европейской интеграции Елена Зеркаль (Olena Zerkal) также отметила сложность работы с российской стороной и сбора информации на территории, подконтрольной сепаратистам, которые, среди прочего, скрыли доказательства их причастности к трагедии. Зеркаль добавила, что собранные Bellingcat данные легли и в основу материалов при подаче Украиной иска против России в Международный суд ООН в Гааге. В нем Киев обвиняет Москву в нарушении Конвенции ООН о борьбе с финансированием терроризма, так как Украина рассматривает действия сепаратистов как террористические. Этот иск также включает требование к Москве о выплате компенсаций пострадавшим в Донбассе, их семьям и жертвам крушения авиалайнера.
Отвечая на вопрос Русской Службы «Голоса Америки» об ожиданиях от рассмотрения дела в ЕСПЧ, также в свете включения в Конституцию РФ поправок о верховенстве национальных законов над нормами международного права, Елена Зеркаль отметила, что внесение этих изменений могло стать одной из причин, по которой нидерландские власти решили поспешить передать дело в ЕСПЧ.
Но большую роль здесь могло сыграть их желание продемонстрировать солидарность с жертвами катастрофы. Шаг властей Нидерландов является важным для защиты международного права, позволит улучшить осведомленность мировой общественности в этом деле, а также привлечь внимание к тому, если Россия откажется выполнить положения европейской конвенции по правам человека, указывает эксперт.
Ранее в ответ на российские поправки Венецианская комиссия Совета Европы отмечала, что решения ЕСПЧ являются обязательными для выполнения странами, которые входят в Совет Европы.
Кристо Грозев подчеркивает, что российская сторона недооценила стремление голландцев к установлению истины, рассматривая их как небольшую страну, готовую к урегулированию споров в обмен на поддержку России и возможность налаживания деловых связей. На начальном этапе расследования, если бы Москва сотрудничала со следователями, это, возможно, могло бы сработать, и голландцы рассматривали бы Россию как страну, совершившую серьезное преступление, но не пытающуюся избежать ответственности. Однако, чем больше Москва препятствовала расследованию и лгала, тем больше менялось мнение голландской общественности и политической элиты. «Российская стратегия принесла обратные результаты», – говорит Грозев.
Майкл Бочуркив выразил опасение тем, что российская сторона – вне зависимости от решений нидерландского суда или ЕСПЧ– не станет их исполнять. Без поддержки США европейцам может быть сложно претворить постановления суда в жизнь. Бывший представитель ОБСЕ отметил потенциальную возможность замораживания ряда российских зарубежных активов американской стороной с целью оказания давления или получения компенсации от российской стороны, если таковая будет предписана судом.
Директор евразийской программы вашингтонского «Атлантического совета» и бывший посол США в Украине Джон Хербст (John Herbst), выступивший в роли модератора, отметил, что наиболее эффективным способом для голландской стороны добиться того, чтобы Москва выполнила бы решения ЕСПЧ, может стать предложение о пересмотре Парламентской Ассамблеей Совета Европы решения о присутствии Москвы в этой структуре. Относительно роли США в потенциальном оказании давления на Москву в выполнении судебных решений, бывший посол отметил, что Конгресс США, с большой вероятностью, может поддержать такие меры.
