Объявленные на этой неделе российским президентом Путиным планы по изменению Конституции РФ необязательно могут быть реализованы, а сами шаги президента РФ сигнализируют о его стремлении решить проблему своей непопулярности, считает американский эксперт.
Директор евразийской программы Атлантического Совета, бывший посол США в Украине и Узбекистане Джон Хербст (John Herbst, Atlantic Council) в интервью Русской службе «Голоса Америки» говорит о том, что еще рано делать окончательные выводы о планах президента России по решению «проблемы-2024» года, о непопулярности его политики и влиянии последних политических событий в России на бывшие союзные республики.
Валерия Егисман: Объявленные на этой неделе президентом Путиным планы по изменению Конституции РФ и отставка правительства являются началом решения проблемы перехода власти – так называемой «проблемы 2024 года» – считает большинство экспертов. Какой вы видите ситуацию?
Джон Хербст: Прежде всего хочу отметить один аспект, который, как я думаю, не получил достаточного внимания во всей этой поднявшейся дискуссии. Последние пару лет не были для Путина очень хорошими. Мы видели, по оценке «Левада-центра», рост недовольства россиян тем, как обстоят дела в стране, особенно с экономикой и уровнем жизни. Мы видели падение популярности Путина с 80-ти до 60-ти процентов и, возможно, даже ниже, если, конечно, мы можем верить всем этим цифрам. И мы видели, что популярность Медведева, как премьер-министра, упала до уровня 30-ти процентов. Так что, события, которые мы наблюдаем на этой неделе – это классический шаг, когда царь хочет отмежеваться от неудовлетворительных результатов собственной политики и обвинить в этом своих министров. Таким образом, Путин избавляется от непопулярного Медведева, как будто-то он сам не несет ответственности за плохое состояние экономики и низкий уровень жизни россиян.
Ну, а другой аспект – это, конечно, то, что все эти изменения создают условия для того, чтобы Путин смог сохранить власть, даже если он не станет баллотироваться на пост президента в 2024 году. Он закладывает основу для этого, но он может и отменить все эти конституционные изменения в любое время, если захочет.
Не уверен, что есть какая-то конкретная причина, почему он делает это именно сейчас – это можно было бы сделать и полгода назад и через год – но повторюсь, эти шаги Путина сейчас решают проблему непопулярности его политики.
В.Е.: По поводу ухода Дмитрия Медведева с поста премьер-министра на новосозданную должность заместителя председателя Совета безопасности – есть мнение, как вы отметили, что от него избавляются, как от непопулярной политической фигуры. Но есть и такие мнения, что он может стать новым президентом. Что вы думаете по этому поводу, а также о новом премьер-министре?
Д. Х.: Медведев является верным напарником президента Путина. Что Путин хочет, то Медведев и делает – он был готов в свое время отказаться от президентства после одного срока, а сейчас – сложить полномочия премьер-министра. Так что, для Путина Медведев очень полезен – высокопоставленный политик, который всегда готов выполнить его приказы. И то, что сейчас Медведев согласился на должность второго уровня, определенно не говорит о том, что его политическая карьера закончена. Пока Путин является первым номером, Медведев остается для него полезным компаньоном.
Что касается нового председателя правительства Михаила Мишустина, он тоже является полезной фигурой для президента Путина. Про Мишустина говорят, что он, в определенной мере, технократ и человек, который знает, что он делает в своей сфере. Но с другой стороны, он также готов делать то, что попросит Путин.
В.Е.: В России можно услышать комментарии о том, что объявленные планы по конституционным изменениям делают страну более демократической, так как создают больший баланс между президентской и парламентской формами власти. Однако большинство американских экспертов сходятся в том, что конституционные поправки Путина – это конец демократического развития страны. Ваше мнение? Какое влияние эти изменения могут оказать на российское общество?
Д. Х.: Я думаю, что мы стали свидетелями конца демократического развития в России еще в первые годы правления Путина на посту президента, почти два десятилетия назад. Это не значит, что Россия не сможет двигаться в направлении демократии в будущем. Но, безусловно, режим Путина привел к усилению авторитаризма и изменения, которые мы наблюдаем сейчас, определенно не демократичны. Это реализация желаний президента России, того, чего он хочет, и то, что Россия в итоге получает. Я считаю, что в этих изменениях нет ничего, что позволяет предположить, что Россия станет более демократичной или, наоборот, более авторитарной.
Это просто является другой формой нынешнего авторитаризма. Что касается российского общества – это сложный вопрос. Я думаю, что такие люди, как Алексей Навальный, могут попытаться использовать эту ситуацию для того, чтобы, укрепить позиции тех россиян, которые хотят развития демократии. Может ли это быть сделано – это большой вопрос, потому что эти изменения довольно абстрактны, они не влияют на повседневную жизнь людей, и не означают, как я уже отметил, ни рост авторитаризма, ни рост демократии.
В.Е.: Ряд экспертов считает, что теперь вопрос объединения Беларуси и России в “Союзное государство” больше не стоит на повестке дня. Так ли это, на ваш взгляд?
Д. Х.: Я не хотел бы делать каких-то окончательных выводов, потому что, как я уже отмечал, я думаю что, то, что произошло на этой неделе, может быть отменено. Нынешние шаги Путина говорят о том, что, по всей вероятности, он не собирается баллотироваться на пост президента в 2024 году, и поэтому ему не нужно “Союзное государство” и выдвижение своей кандидатуры на пост президента «новой» страны. Но у Кремля все равно остаются геополитические причины для того, чтобы налаживать более тесные отношения с Беларусью. И эти геополитические причины могут также подтолкнуть к некоторой форме союза, которые, конечно, я думаю, ни Беларусь, ни в особенности ее президент Лукашенко, хотели бы видеть.
В.Е.: Как развивающиеся сейчас политические события в России могут сказаться на других странах постсоветского пространства, их процессах развития демократии? Или же, наоборот, какое влияние эти страны, например, мы видели переход власти в Казахстане, могут повлиять на планы Кремля?
Д.Х.: Если бы Россия двигалась в сторону развития демократии, это, конечно, оказало бы серьезное влияние на все постсоветские страны – на страны Центральной Азии в меньшей степени, чем, скажем, на такие страны, как Молдова, Грузия или Украина, но оказало бы. Если же Россия станет еще более авторитарной, это также может иметь последствия, но, опять-таки больше для соседей России с запада, чем с востока.
На данный момент Путин, по всей вероятности, заимствует тактику сохранения власти у бывшего президента Казахстана Назарбаева. Назарбаев удивил всех своей готовностью уйти в отставку, но сделал это так и создал такую структуру, в которой он остается, по всей вероятности, самым влиятельным человеком в стране. И, похоже, что те конституционные изменения, которые Путин сейчас хочет проводить, направлены на заимствование именно «казахского сценария» перехода власти. Но еще раз хочу подчеркнуть, что мы должны посмотреть, действительно ли все эти изменения будут реализованы, потому, что Путин может передумать.
В.Е: Как вы оцениваете то, что президент Путин предлагает закрепить в Конституции РФ приоритет российского внутреннего права над международным?
Д.Х.: К сожалению, у Путина есть давняя традиция нарушать положения международного права. И здесь есть два аспекта. Один из них – это различные нарушения прав россиян внутри самой страны и передача дел в европейские суды. Эти нарушения, конечно, постыдны для России. Но еще более важный аспект – это внешнеполитическая агрессия Путина и вопиющее нарушение международного права – и нападение на Грузию, и, особенно, захват Крыма, начало кремлевской войны в Донбассе. Россия уже нарушает многочисленные международные обязательства, которые подписывала.
