Саймон Дьюк, профессор Европейского института общественного администрирования (Simon Duke, European Institute of Public Administration), главный редактор «Журнала европейской интеграции» (Journal of European Integration). В интервью Русской службе «Голоса Америки» он размышляет о возможности появления баз НАТО вблизи границ России.
Алекс Григорьев: На волне украинского кризиса, ряд членов НАТО заявили о необходимости усиления военного присутствия Североатлантического Альянса в Польше и Балтии, чтобы сдерживать агрессивность России. Каковы шансы на то, что в этих государствах появятся базы НАТО?
Саймон Дьюк: Мы пока не знаем точно – какого рода военное присутствие будет иметь НАТО в странах Балтии. На мой взгляд, маловероятно, что это будут постоянные военные базы. Скорее, мы увидим склады передового базирования, мы увидим сменные подразделения, и, возможно, более крупномасштабные учения. Однако пока говорить о постоянных военных базах в государствах Балтии – преждевременно.
Говоря о других европейских базах НАТО, стоит отметить, что большей частью они были созданы для реалий эпохи «холодной войны». После окончания «холодной войны», их роль изменилась – они предназначены не для Европы как таковой, а возможности проецирования силы на окружающие регионы, например, на Северную Африку. Опять-таки, маловероятно, что в ближайшее время мы увидим какие-либо крупные изменения с постоянными военными базами в Европе.
А.Г.: Складывается впечатление, что Литва, Латвия и Эстония в большей степени заинтересованы в том, чтобы на их территории базировались военнослужащие иных государств Альянса – скорее в демонстрационных целях. Это так?
С.Д.: Скорее всего, вы правы. Польша и страны Балтии на последнем саммите НАТО достаточно ясно выразили свою заинтересованность в демонстрации приверженности альянса обеспечению их безопасности. И в самом НАТО считают важным предоставление какой-то явной поддержки союзникам. На мой взгляд, в этом есть значительная доля символизма, однако символизм также имеет значение.
Вызов для НАТО, а также для Европейского Союза, – выбор точного баланса между символизмом, который продемонстрирует, что и Альянс, и ЕС очень серьезно относятся к безопасности своих народов, а с другой стороны – попытаться избежать представления, что это эскалация военного противостояния с Россией. В Европе это очень хорошо понимают: мы видим, что некоторые влиятельные игроки, вроде Германии, достаточно ясно заявили, что именно по этой причине выступают против создания постоянных военных баз в странах Балтии и Польше.
Тут есть еще один фактор. В странах Балтии есть существенная русскоязычная община. В Латвии и Эстонии этнические русские составляют около четверти населения. По этой причине, мне кажется, НАТО будет очень осторожно подходить к вопросу о создании постоянных военных баз в этом регионе, чтобы не подстегнуть антинатовские настроения среди русскоязычных меньшинств.
А.Г.: Известно, что на протяжении многих лет члены НАТО сокращают военные бюджеты. Создание новых военных баз – затратное дело. Кто будет платить за это?
С.Д.: Мы пока не знаем, потому что не знаем конкретных планов потенциального военного присутствия в Польше и странах Балтии.
Если мы говорим о складах передового базирования, то они обычно оплачиваются из инфраструктурного фонда НАТО. Если мы говорим о ротации сил на полупостоянных базах и даже о крупномасштабных маневрах, то большую часть расходов будут нести государства-члены НАТО. Подобным образом будут финансироваться активизация воздушного патрулирования и разведки.
На последнем саммите НАТО мы услышали подтверждение, что государства, входящие в Альянс, будут тратить только 2 процента своих ВВП на цели обороны, причем более 20 процентов этих военных бюджетов будут направлены на разработку, производство и закупку техники. Мы слышим это не впервые, как в контексте НАТО, так и в контексте ЕС. На сегодняшний момент далеко не все страны НАТО выполняют это обязательство, несмотря на то, что обещали так делать многократно. Причина проста: многие государства продолжают сталкиваться с серьезными экономическими проблемами, многие из них реализуют программы сокращения расходов. Поэтому политически – это очень плохое время пообещать расходовать больше средств на военные нужды.
Вопрос заключается в следующем: заставит ли европейских членов НАТО и ЕС пересмотреть свою оборонную политику дальнейшая дестабилизация ситуации на востоке Украины и угроза ее расширения на, предположим, Молдову, Грузию и даже страны Балтии? Я достаточно скептически отношусь к этому.
А.Г.: На ваш взгляд, может ли появление или, наоборот, не появление новых баз НАТО каким-то образом повлиять на политику России в отношении Украины?
С.Д.: В эпоху «холодной войны» США держали в Западной Европе около 326 тысяч военнослужащих, ныне их осталось менее ста тысяч. Мы видим существенное уменьшение количества военных баз в Западной Европе.
Но здесь стоит напомнить о фундаментальном вопросе – об «Основополагающем акте Россия-НАТО о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности», согласно которому Альянс и Россия обязались не размещать существенного количества своих войск вблизи общей границы на постоянной основе. Россия предупреждала о своих опасениях, что эта договоренность будет нарушена Западом. Однако ныне, с точки зрения, некоторых членов НАТО, этот договор был нарушен в результате действий России на востоке Украины, несоблюдением Россией установленных лимитов размещения конвенционных сил в Европе и иных соглашений. В результате, НАТО получает возможность задуматься о большем военном присутствии в Польше и странах Балтии.
Тут важен еще один момент. После распада СССР Россия постоянно предупреждала, что ее серьезную озабоченность вызывают действия НАТО и ЕС, и, особенно, их расширение, и особенно в отношении стран, которые Россия считает своей «сферой интересов». Мы ставим во главу угла свободный диалог о расширении зоны демократии, верховенства закона и многосторонности. Ныне речь идет о начале некоего нового диалога с участием НАТО, ЕС и России.
А.Г.: В НАТО заговорили об угрозе, которую представляет Россия, Россия полуофицикально называет НАТО угрозой своей безопасности. На ваш взгляд, это политические игры или нечто большее?
С.Д.: Я думаю, что это большее, чем просто политическая игра. С точки зрения НАТО и ЕС, Россия нарушила фундаментальные принципы организации системы международных отношений – речь идет о государственном суверенитете, территориальной целостности, верховенстве закона. НАТО и ЕС должны ответить на вопрос: какова цена этих принципов? Проблема заключается в том, что если НАТО и ЕС не будут делать ничего, они де-факто одобрят поведение режима Путина.
Следует также быть крайне осторожным в используемой риторике, когда обе стороны называют друг друга «угрозой». Действуя таким образом, мы увеличиваем шансы возникновения противостояния, которого мы давно не видели. Этого следует избежать любой ценой.
Существенное отличие от прошлого заключается в том, что ныне мы наладили очень серьезные экономические связи и экономически взаимозависимы. И это крайне важно, потому что в ситуации, когда вводятся новые санкции, они могут становиться более болезненными и разрушительными для всех. Этот фактор также ограничивает возможности маневра ЕС и НАТО, особенно, таких государств, как Германия, которая серьезно зависит от поставок российского газа.
Один из хороших методов снизить накал – по крайне мере, вербальных баталий – попытаться достичь дипломатического соглашения, чтобы поставки энергоносителей без помех шли через территорию Украины в Западную Европу. Существует вероятность, что если этого не произойдет, мы столкнемся с новыми проблемами: например, российские энергетические компании лишаться возможности использовать биржи Лондона и Нью-Йорка, что серьезно ударит по российскому нефтяному экспорту.
Я считаю наиболее серьезной угрозой не военную конфронтацию, а эскалацию экономического соперничества между Россией, ЕС и, в меньшей степени, НАТО, что, в свою очередь, способно привести к большим трениям.
