Дарья Диегуц: Хотелось бы начать разговор с ситуации в Мариуполе. Город стал центром гуманитарного кризиса. В Мариуполе проживает достаточно большая греческая община. В первые дни войны 10 граждан Греции погибли в результате авиаудара неподалеку от города. Что вам известно о ситуации в Мариуполе в эти дни?
Милтиадис Варвициотис: В Мариуполе и окрестностях проживает более 120 тысяч граждан греческого происхождения. К сожалению, до сих пор не было возможности эвакуировать их из города. Уже более десяти дней они находятся в эпицентре боев. Город окружен российскими войсками и подвергается сильным атакам. И хотя мы призывали к тому, чтобы людям дали возможность покинуть Мариуполь, до сих пор российская армия не соблюдала режим прекращения огня. В Мариуполе до сих пор находятся наши дипломаты, там есть Генеральное консульство Греции. Они прячутся в подвалах, без электричества, с ними очень тяжело поддерживать связь. Мы пытаемся находить способы, чтоб понять, что происходит на месте, но это становится с каждым днем все труднее.
Д.Д.: На прошлой неделе было объявлено, что Греция предоставит временный статус украинским беженцам. Сколько на сегодняшний день человек уже прибыли из Украины?
М.В.: Большинство прибывших на данный момент - это те, у кого есть родственники или друзья, которые могут их принять. Нет никакого давления на нашу систему, которая существует со времен сирийского кризиса. У нас есть инфраструктура и опыт. По сравнению с другими странами, цифры прибывших в Грецию украинцев все еще небольшие - речь идет примерно о десяти тысячь человек.
Мы готовы предложить помощь Польше и принять беженцев в Греции. Есть много программ, которые мы можем предложить: временные рабочие места, временные убежища. И, конечно, мы готовы предоставить статус на год. Если есть необходимость – а я надеюсь, что этого не случится – но, при необходимости, этот статус будет продлен насколько это будет необходимо.
Д.Д.: Кризис с украинскими беженцами многие называют самым серьёзным вызовом в послевоенной истории Европы. Украину уже покинули несколько миллионов человек. Достаточно ли у Европы ресурсов, чтобы помочь всем им?
М.В.: Позвольте мне сказать честно и откровенно. Я не вижу особой проблемы в приеме людей, приезжающих из Украины. Это может быть иначе, если речь идет о людях из других частей мира. Во-первых, в Европе – нехватка рабочих рук. И я уверен, что украинцы смогут быстро стать частью рынка труда. Почти во всех странах Европы существуют прекрасные общины украинцев, поэтому уже есть налаженные контакты. И, в-третьих, сейчас речь идет, в основном, о детях и женщинах, которых легче защитить в рамках существующей у нас системы. Поэтому, это большая нагрузка, но не задача из разряда нерешаемых.
Д.Д.: С самого начала вторжения России в Украину, Евросоюз принял ряд серьезных мер - начиная от поставок оружия Киеву и до введения жестких санкций во отношении Кремля. Насколько на Ваш взгляд эти меры эффективны?
М.В.: Я рад, что моя страна оказалась в числе стран, которые быстро отреагировали и с самого начала снабжали Украину оружием и амуницией. Мы также были среди первых, кто призвал ввести санкции. Важно, чтобы согласованные санкции также были реализованы. Европа еще не разработала механизм введения санкций на таком высоком уровне. Поэтому, нам требуется время.
Мы также должны сделать все необходимое, чтобы западный альянс не допустил никаких прорех в системе санкций. Я имею в виду позицию Турции, которая не ввела санкций и поэтому может стать лазейкой для россиян, которые пытаются обойти санкции. Санкции, фактически, призывают к прекращению поездок между Россией и западным миром, к прекращению предоставления укрытия олигархам, а также остановке банковских переводов и экспорта важных товаров в Россию. Если Турция не согласится ввести санкции, то все усилия, которые мы прилагаем, пойдут насмарку: если через Турцию будет происходить перемещения людей, денег и товаров.
Д.Д.: Стало известно, что премьер-министр Греции и президент Турции договорились улучшить отношения. О каком потенциальном сотрудничестве идет речь?
М.В.: Как известно, отношения между Грецией и Турцией напряженные. Риторика, которая звучит, со стороны Турции, на наш взгляд напоминает, ревизионистскую риторику России. Например, им не нравятся договоры, согласно которым Греции принадлежат острова.
Вчера удалось достигнуть разговора в дружественном тоне двух лидеров, которые знают, что между ними имеются разногласия, но они согласились, во-первых, снизить напряженность; во-вторых, способствовать формированию позитивной повестки и двустороннему экономического сотрудничества. Этого трудно достичь, если не снять политическое напряжение в этих сложных отношениях. Но, безусловно, это был важный сигнал о том, что в этот критический момент мы не хотим ставить под угрозу единство НАТО и создавать еще одну зону напряженности в этом регионе. Расстояние между Грецией и Украиной очень небольшое – всего несколько сотен миль между нашей северо-восточной границей и южной границей Украины.
Д.Д.: Один из ключевых вопросов ныне: как уменьшить зависимость Европы от российского газа? Поправьте меня, если я ошибаюсь, но сейчас Греция закупает до 40 процентов своего природного газа у России. Предпринимаются ли вашим правительством какие-то меры по поиску альтернативных источников энергии?
М.В.: Это действительно так: Греция закупала в России около 40 процентов газа до декабря прошлого года. Теперь этот показатель снизился до 32 процентов. То есть, нам уже удалось несколько минимизировать импорт из России. Во-вторых, мы разрабатываем новый терминал по приему сжиженного газа в порту Александрии и хотим создать возможность транспортировки сжиженного газа через интерконнекторы с европейской системой трубопроводов. В-третьих, в экономической зоне Кипра, Египта и Израиля обнаружены запасы газа. Сейчас пришло время подумать, как соединить их с европейской системой. Настал момент преодолеть все трудности, иногда возникающие также и из-за политики США, чтобы этот проект заработал. Если мы хотим добиться энергетической безопасности Европы, нам необходимо больше источников поставок.
Д.Д.: Вы прибыли в Вашингтон для участия в третьем форуме стран Юго-Восточной Европы и Восточного Средиземноморья. Расскажите о повестке этого мероприятия?
М.В.: Я рад оказаться здесь после всех ограничений, связанных с Ковид. У правительства Греции было немного возможностей общаться с администрацией Байдена, очень важно восстановить личный обмен идеями. Безопасность в Европе вновь оказалась под угрозой и регион Средиземноморья и Юго-Восточной Европы является критически важным. Я думаю, нужно говорить о том, как мы продвинулись и вывели сотрудничество Греции и США на наивысшую точку. Мы определенно переходим в новую эру.
Д.Д.: Какие ключевые направлении существует в оборонном сотрудничества Греции и США?
М.В.: Мы подписали новое многолетнее оборонное соглашение. Оно включает и порт Александрополис, который является воротами в Восточную Европу. Это новый путь, по которому может осуществляться перемещение военных в Румынию и Болгарию – на южный фланг НАТО. Порт также становится энергетическим хабом. Это новое направление в нашем сотрудничестве, наряду с развитием базы Суда-Бэй (военная база США на острове Крит - ГА) в качестве многоцелевого порта для Средиземноморского флота США. Все это, а также новый союз Греции и Израиля, делают Грецию важным партнером в поддержании стратегического присутствия Соединенных Штатов и НАТО в Средиземноморье.
Д.Д.: Как вы оцениваете ситуацию с безопасностью в Средиземноморье?
М.В.: Нельзя допустить, чтобы кризис перекинулся в Средиземноморье - это станет катастрофой. Также я хотел бы обратить внимание на то, что скорее всего, мы столкнемся с новым миграционным кризисом в Средиземноморье, спровоцированного высокими ценами на пшеницу. Они могут вынудить отправиться в Европу экономических мигрантов из стран Северной Африки и других частей мира. Это приведет к очень сложной ситуации, если в это же самое время мы столкнемся с наплывом беженцев из Украины.
