В Брукингском институте (The Brookings Institution) в Вашингтоне обсудили перспективы развития мировой экономики после завершения войны в Украине. Дискуссию о контурах экономической глобализации организовали совместно два крупных аналитических центра - Брукингский институт и Американский институт предпринимательства (American Enterprise Institute).
Дефолт и хаос
Как подчеркнули, открывая виртуальную дискуссию, два ее модератора Нина Шенай (Neena Shenai) из Американского института предпринимательства и Джошуа Мелцер (Joshua P. Meltzer), изучающий глобальную экономику в Брукингсе, главный фактор, который сегодня влияет на мировую экономику – это беспрецедентные санкции, которые объявили США, Евросоюз и другие страны в отношении России как страны-агрессора.
По мнению модераторов, эти санкции и, в особенности, высокий уровень координации между странами Запада сигнализируют о потенциально новой стадии экономической глобализации. Возникает много вопросов, связанных со сложной логистикой осуществления мер из невоенного арсенала инструментов, с помощью которых мировое сообщество намерено наказать Россию, как страну, стремящуюся добиться своих стратегических целей, грубо нарушая базовые принципы международного правопорядка.
Как подчеркнула Нина Шенай, в самом начале 21-го века многие надежды были связаны с глобализацией экономических процессов, с усилением позиций таких новых крупных игроков, как Китай и Россия. Но сегодня, заметила она, позитивные ожидания во многом не реализовались. Более того, ряд игроков на глобальном поле стремятся использовать экономические преимущества в качестве оружия для достижения целей.
«В этом наступившем хаотическом мире, - заметила Нина Шенай, - ясно одно: все конфликты обострены до предела. Китай и США спорят по вопросам торговли. В России наступил первый за столетие дефолт. Мы вправе ожидать кардинальных изменений структуры мировой экономики. Странам-лидерам свободного мира еще предстоит доказать, что они прочно защищены от потрясений и атак».
В ожидании 2024 года
Джошуа Мелцер напомнил, что в 2019 году два нынешних участника вебинара Абрахам Ньюман (Abraham Newman), профессор государственного управления Джорджтаунского университета, и Генри Фаррелл (Henry Farrell), профессор международных отношений Университета Джонса Хопкинса, написали совместную научную работу. В ней они анализируют процесс «вепонизации», то есть использования в качества оружия рычагов экономической взаимозависимости разных стран. Особенно активно в процессе «вепонизации» задействованы сферы добычи, закупки и транспортировки натуральных ресурсов, в первую очередь, нефти и газа.
«Достаточно взглянуть на активное использование этих рычагов во внешней политике нынешней России, - вступил в разговор Генри Фаррелл. – Но чтобы ему эффективно противодействовать, нужно четко понимать стратегические цели США и наших союзников. По сути, мы этого точно не знаем. Чего мы хотим добиться в войне? Военного поражения Москвы? Стратегического ослабления режима Путина? Низведения России до уровня региональной державы? Истощения ее экономики? Пока мы может только гадать».
В ходе дальнейшей дискуссии Фаррелл коснулся нынешней политической ситуации, в которой США вновь, как и в годы «холодной войны», стали доминирующей силой свободного мира, как в рамках НАТО, так и вне его.
«У европейцев в головах засела цифра «2024» и они с тревогой, которую, впрочем, стараются не показывать, ждут очередных президентских выборов в США, - сказал Фаррелл. – Самый плохой вариант для них – победа Трампа или кого-либо из его лагеря, разделяющего его негативную позицию относительно Европы и НАТО. Ведь тогда они окажутся в капкане, из которого будет трудно выбраться. Поэтому европейцы готовы подчиняться США на предположительно короткой дистанции военного конфликта в Украине без каких-либо долговременных обязательств».
Цепочки поставок
В качестве важных новых обстоятельств Абрахам Ньюман назвал резко выросшее влияние в мировой экономике supply chains –цепочек поставок, то есть взаимосвязанного набора ресурсов и процессов, начинающегося с получения сырья и завершающегося доставкой готовой продукции потребителю.
«Мы раньше не уделяли этим цепочкам должного внимания, - сказал Ньюман. – Особенно важным оказывается этап страхования и сертификации продукта или технологии. Без страховки самолеты не взлетят и суда с грузами не отправятся в плавание. Мы также должны уделять больше внимания попыткам наших оппонентов ослабить доллар как главную мировую валюту с помощью обживания темных закутков мировой финансовой системы».
Является ли экономическая безопасность США частью системы национальной безопасности? На этот вопрос Эмили Вайнстин (Emily S. Weinstein), сотрудник центра безопасности и новых технологий Джорджтаунского университета, ответила утвердительно.
«Мы должны переосмыслить такие сферы, как контроль за экспортом и санкции, - сказала она. – Нужно пытаться предвидеть долгоиграющие последствия нынешней экономической политики. Смотрите, как влияет новая реальность на резкий рост инфляции и серьезные проблемы в энергетическом секторе».
Далее Вайнстин коснулась некоторых «побочных эффектов» от санкций и контроля за экспортом.
«Мы можем считать наши меры в отношении России вполне действенными, - отметила она. – По некоторым оценкам, российская экономика должна упасть как минимум на 9 процентов до конца календарного года. Но нельзя закрывать глаза на то, как Россия пытается обойти санкционные запреты. В первую очередь, это касается «чипов» и других электронных компонентов, которые могут быть использованы в военных целях. Они продолжают завозиться в Россию через третьих лиц и через черный рынок».
Вайнстин считает, что в новых условиях невозможно из одного центра контролировать контроль за экспортом. «Прошли те времена, когда можно было координировать одну существовавшую цепочку поставок и считать задачу контроля выполненной. В настоящее время ты блокируешь одну цепочку поставок, а твои оппоненты переключаются на другую, которая не поддается контролю. Я считаю, что нужно создать рабочие группы, которые бы занялись таким контролем. В первую очередь, речь идет о Тайване, Японии и Южной Корее, коорые производят «чипы», полупроводники и другую высокотехнологичную продукцию».
Параллельный импорт
Крис Миллер (Chris Miller) из Американского института предпринимательства обратил внимание на экономическую неподготовленность России к последствиям своего вторжения в Украину.
«Вот интересно, - заметил он, - если отмотать время на четыре месяца назад, как бы изменились действия России? Ведь Москва явно не ожидала такой сплоченной и быстрой реакции западных стран, таких серьезных и многоплановых санкций. С другой стороны, Германия продемонстрировала свою сильную зависимость от российского газа и нежелание что-то предпринять, чтобы уменьшить ее. Такая удивительная слепота сегодня больно ударяет по способности Германии эффективно противостоять амбициям Москвы. В нынешней геополитической реальности проигрывает тот, кто не готовится к худшим сценариям и получает внезапные удары из-за угла».
Как заметила Нина Шерай, Крис Миллер входил в рабочую межведомственную группу по разработке санкций, и тему эту знает в деталях. Что он и подтвердил, рассказав о практике «параллельного импорта», на который путинская Россия делает сейчас ставку в стремлении ослабить эффект санкций.
«Власти России ориентируют своих производителей технологического оборудования на собственные разработки и на услуги продавцов, не входящих в антипутинский мировой альянс, - сказал Миллер. – Да, качество «чипов» и других технологических компонентов у этих продавцов похуже западных. Но Москва в этой ситуации хочет рассчитывать на стабильные поставки. Попытки кражи и контрабанды ноу-хау и технологий на Западе, без сомнения, будут продолжаться, но военная индустрия Россия для промышленного производства оружия и оборудования вряд ли будет опираться на спорадические, единичные краденые экземпляры технологических новинок».
«Сегодня мы видим, как смещаются приоритеты, - сказал он далее. – Интересы национальной безопасности США диктуют новую торговую политику в отношении наших главных противников - России и Китая. Между этими интересами и сугубо коммерческими соображениями порой возникает такой широкий зазор, что сквозь него может проехать грузовик».
Узкие места
Джошуа Метцер обратил внимание дискуссантов на проблему легитимности доминирования США в мировой политике.
«Конечно, когда во главу угла поставлена задача обеспечения национальной безопасности, никаких инструментов легитимизации стратегических решений вроде бы не требуется, - подчеркнул он. – Но они, эти инструменты, оказываются важны для наших партнеров. И здесь мы сталкиваемся с тем, что можно назвать choke points (узкими местами или точками затора). Без решения этих проблем мы не продвинемся вперед».
В свою очередь, Крис Миллер не считает «узкие места» в отношениях с союзниками непреодолимыми. Скорее, по его мнению, более сложными можно назвать отношения с теми странами, которые пытаются сохранить нейтралитет в военном конфликте России и Украины.
С Миллером не согласился Генри Фаррелл.
«Германия сейчас оказывается в ситуации, когда ради достижения политических целей, на которых настаивает нынешняя администрация США, она становится потенциально уязвимой, - сказал он. - Немецкая экономика, освобождаясь от зависимости от русского газа, становится гораздо более зависимой от американской экономики. Если в 2024 году власть в Вашингтоне получит президент со взглядами Трампа, то ему трудно будет удержаться от соблазна использовать эту зависимость для получения коммерческой выгоды».
«Я средний ребенок в семье, так что занимаю позицию между Крисом и Генри, - так шутливо включился в спор Абрахам Ньюман. – Думаю, что экономическая реальность часто диктует правила игры даже для тех игроков, которые хотели бы их поменять. Скажем, постоянные атаки на доллар, попытки сменить валюту для международных расчетов. Они ни к чему не приводят, пока доллар по всем параметрам опережает другие валюты. Что касается деликатной сферы экономических отношений с Европой, мне кажется, нам нужно действовать в уважительном тандеме с ней. Вот пример. США разработали протокол запрета на экспорт американских товаров в Россию. Примерно такой же протокол разработали в Европе на товары, произведенные там. Вашингтон не стал навязывать этот протокол европейским коллегам, они все разработали сами, разумеется, в координации с американскими партнерами.
