Наполовину сагой о пионерах-поселенцах, наполовину романтической «мыльной оперой» назвал новую картину «Долина силы» (Gei Oni. Valley of Strength) обозреватель газеты Variety Джон Андерсон.
Эту ленту, которая только что демонстрировалась в Нью-Йорке, снял израильский режиссер Дан Вольман. Фильм рассказывает о драматической судьбе евреев, бежавших в 80-е годы 19-го века в Палестину от погромов в царской России и Восточной Европе.
«Долина силы», снятая по бестселлеру израильской писательницы Шуламит Лапид, получила призы на кинофестивалях в Китае, Румынии, Германии и Франции.
Фаня (Тамар Алкан) вместе с грудным ребенком и младшим братом приехала искать счастья на Землю Обетованную. Ее, «не глядя», берет в жены молодой вдовец Ехиэль (Цион Ашкенази). Отношения их между собой, а также с соседями-арабами и чиновниками-турками строятся очень непросто. И главное, что волнует молодую семью и их соседей по поселку: как выжить в засушливой каменистой местности, как прокормить семьи?
Драматург и режиссер Дан Вольман – ветеран израильской киноматографии. Его фильмы показывались на фестивалях в Канне, Венеции и Берлине. На кинофестивале в Иерусалиме он получил премию за достижения карьеры, а на киносмотре в Чикаго – премию «Серебряный Хьюго» за «уникальное видение и новаторство».
С Даном Вольманом по телефону побеседовал корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: Я прочитал в одной рецензии, что вы смонтировали фильм из телевизионной мини-серии.
Дан Вольман: Это не так. Я получил права на экранизацию книги Шуламит Лапид восемь лет назад, но никак не мог собрать необходимый бюджет. Израиль – страна небольшая, и продюсеру крайне сложно вернуть вложенные деньги, если речь идет о прокате в пределах страны. Очень мало частных инвесторов, готовых рискнуть. Обычно деньги на производство фильмов выделяет государство и распределяет их по каналам кинофондов. Мне не удалось получить государственную помощь. Я обратился на израильское телевидение, которое мне сказало, что их интересовал бы не фильм, а мини-серия. Мы договорились, что сначала будет фильм для проката, а потом, спустя год-полтора, телевариант в виде мини-серии.
О.С.: Вы уложились в сроки?
Д.В.: Обычно съемочный период моих фильмов составляет 25-30 дней. Здесь же, учитывая потребности ТВ, съемки заняли 40 дней. Так что я сначала смонтировал фильм, а уже потом сделал телевариант в шести частях.
О.С.: Вас больше интересовал ранний период репатриации или «лав стори»?
Д.В.: Меня захватила история отношений между Фаней и Ехиэлем. Он женится на ней в силу обстоятельств, совсем не зная ее. Долгое время Фаня испытывает его терпение, не допуская никаких отношений между ними. Для Ехиэля это проверка силы характера, терпения, доброты. Фани скрывает от него страшную правду о прошлом. Но как долго муж и жена могут жить, не прикасаясь друг к другу? В какой-то момент она расскажет ему всю правду о погроме, который ей пришлось пережить. Меня привлекла фигура Фани, развитие ее характера от слабости к силе, от одиночества к вовлеченности в деятельность группы переселенцев, в которой она стала одним из лидеров.
О.С.: Ранние страницы еврейской репатриации не столь широко известны. Многие полагают, что процесс возвращения евреев на Святую Землю начался после провозглашения Государства Израиль в 1948 году.
Д.В.: Мне важно было разрушить стереотипное представление о евреях, которые якобы захватывали арабские земли. Земли эти покупались, причем за хорошие деньги. Отношения между евреями и арабами были неплохими, они вполне мирно жили бок о бок. «Плохими парнями» были чиновники администрации Оттоманской империи, владевшей тогда Палестиной. Они стремились обогатиться, вымогали взятки, обкладывали жителей непомерными поборами. Я восхищаюсь мужеством и стойкостью первой волны еврейских переселенцев конца 19-го века.
О.С.: Как публика в разных странах реагировала на фильм?
Д.В.: Я показывал картину в очень многих странах, от Камбоджи до Швейцарии, от Индии до Бельгии. И везде, даже в самых отдаленных точках планеты, зрителей захватывает рассказанная в фильме история. Пусть они ничего прежде не слышали об этих людях. Зрители говорили мне, что есть что-то магнетическое, притягивающее к истории любви Фани и Ехиэля.
О.С.: Дебютантка Тамар Алкан за исполнение роли Фани названа лучшей актрисой года в Израиле. Как вы ее нашли?
Д.В.: Нам нужно было найти актрису в кратчайшие сроки – через два месяца начинались съемки. Мы обратились ко всем знакомым агентам. Смотрели спектакли профессиональных и любительских театров. В идеале я искал девушку, приехавшую из России, играющую на фортепиано, кормящую грудью ребенка и при этом хорошую актрису. Понятно, что в одном лице найти такого человека крайне трудно. За дня дня я просмотрел примерно двести пятьдесят актрис. Получалось примерно шесть-семь минут на каждую кандидатку. Они возмущались: что может во мне разглядеть этот режиссер за столь короткое время?! На одной из кандидаток я почти остановился. Но несколько дней спустя встретил директора театральной школы. Он сказал: ты должен посмотреть одну девушку, она только что закончила нашу школу, и готовится играть «Медею» в театре. На прослушивании Тамар, то была она, сыграла для меня финальную сцену признания Фани мужу. Я не мог сдержать слез – насколько это было убедительно. Сомнений не осталось.
О.С.: А остальные актеры?
Д.В.: Ехиэля играет Цион Ашкенази – выпускник актерской студии Софи Москович, актер театра Гешер. Дядя Шура – один из самых популярных актеров Израиля, ветеран-комик Яков Бодо. А Лолика, брата Фани, играет Эрик Ицхаков из молодежного театра. Он приехал из бывшего Советского Союза, помогал Тамар говорить по-русски в фильме. Что касается самой Тамар, ее отец приехал, по-моему, из Германии, а мать – из Ирана.
О.С.: Вы показываете напряженность в отношениях тогдашних еврейских переселенцев с арабами и турками. Невольно напрашивается сравнение с нынешними поселенцами-евреями, живущими на спорных территориях.
Д.В.: Как и прежде, главный узел конфликтов – земля и вода. Конечно, условия жизни тогда отличались от нынешних. Я не стремился показывать все в черно-белых красках, ситуация была сложней, со множеством нюансов.
О.С.: Один рецензент сравнил евреев-переселенцев с отцами-пилигримами, а арабов - с американскими индейцами.
Д.В.: Сравнение некорректно. Евреи жили на территории Палестины тысячи лет назад. Это их древняя земля. Они не захватывали чужое, а возвращались домой. При этом не забывайте, что поселенцы конца 19-го века выкупали земли у арабов.
О.С.: Что на очереди?
Д.В.: Собираюсь снять низкобюджетную сатиру на современную тему. И еще есть проект экранизации одной из чудесных вещей Александра Пушкина, небольшой повести «Станционный смотритель». Хочу перенести действие в современный Израиль, в среду недавних иммигрантов из России.
Эту ленту, которая только что демонстрировалась в Нью-Йорке, снял израильский режиссер Дан Вольман. Фильм рассказывает о драматической судьбе евреев, бежавших в 80-е годы 19-го века в Палестину от погромов в царской России и Восточной Европе.
«Долина силы», снятая по бестселлеру израильской писательницы Шуламит Лапид, получила призы на кинофестивалях в Китае, Румынии, Германии и Франции.
Фаня (Тамар Алкан) вместе с грудным ребенком и младшим братом приехала искать счастья на Землю Обетованную. Ее, «не глядя», берет в жены молодой вдовец Ехиэль (Цион Ашкенази). Отношения их между собой, а также с соседями-арабами и чиновниками-турками строятся очень непросто. И главное, что волнует молодую семью и их соседей по поселку: как выжить в засушливой каменистой местности, как прокормить семьи?
Драматург и режиссер Дан Вольман – ветеран израильской киноматографии. Его фильмы показывались на фестивалях в Канне, Венеции и Берлине. На кинофестивале в Иерусалиме он получил премию за достижения карьеры, а на киносмотре в Чикаго – премию «Серебряный Хьюго» за «уникальное видение и новаторство».
С Даном Вольманом по телефону побеседовал корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: Я прочитал в одной рецензии, что вы смонтировали фильм из телевизионной мини-серии.
Дан Вольман: Это не так. Я получил права на экранизацию книги Шуламит Лапид восемь лет назад, но никак не мог собрать необходимый бюджет. Израиль – страна небольшая, и продюсеру крайне сложно вернуть вложенные деньги, если речь идет о прокате в пределах страны. Очень мало частных инвесторов, готовых рискнуть. Обычно деньги на производство фильмов выделяет государство и распределяет их по каналам кинофондов. Мне не удалось получить государственную помощь. Я обратился на израильское телевидение, которое мне сказало, что их интересовал бы не фильм, а мини-серия. Мы договорились, что сначала будет фильм для проката, а потом, спустя год-полтора, телевариант в виде мини-серии.
О.С.: Вы уложились в сроки?
Д.В.: Обычно съемочный период моих фильмов составляет 25-30 дней. Здесь же, учитывая потребности ТВ, съемки заняли 40 дней. Так что я сначала смонтировал фильм, а уже потом сделал телевариант в шести частях.
О.С.: Вас больше интересовал ранний период репатриации или «лав стори»?
Д.В.: Меня захватила история отношений между Фаней и Ехиэлем. Он женится на ней в силу обстоятельств, совсем не зная ее. Долгое время Фаня испытывает его терпение, не допуская никаких отношений между ними. Для Ехиэля это проверка силы характера, терпения, доброты. Фани скрывает от него страшную правду о прошлом. Но как долго муж и жена могут жить, не прикасаясь друг к другу? В какой-то момент она расскажет ему всю правду о погроме, который ей пришлось пережить. Меня привлекла фигура Фани, развитие ее характера от слабости к силе, от одиночества к вовлеченности в деятельность группы переселенцев, в которой она стала одним из лидеров.
О.С.: Ранние страницы еврейской репатриации не столь широко известны. Многие полагают, что процесс возвращения евреев на Святую Землю начался после провозглашения Государства Израиль в 1948 году.
Д.В.: Мне важно было разрушить стереотипное представление о евреях, которые якобы захватывали арабские земли. Земли эти покупались, причем за хорошие деньги. Отношения между евреями и арабами были неплохими, они вполне мирно жили бок о бок. «Плохими парнями» были чиновники администрации Оттоманской империи, владевшей тогда Палестиной. Они стремились обогатиться, вымогали взятки, обкладывали жителей непомерными поборами. Я восхищаюсь мужеством и стойкостью первой волны еврейских переселенцев конца 19-го века.
О.С.: Как публика в разных странах реагировала на фильм?
Д.В.: Я показывал картину в очень многих странах, от Камбоджи до Швейцарии, от Индии до Бельгии. И везде, даже в самых отдаленных точках планеты, зрителей захватывает рассказанная в фильме история. Пусть они ничего прежде не слышали об этих людях. Зрители говорили мне, что есть что-то магнетическое, притягивающее к истории любви Фани и Ехиэля.
О.С.: Дебютантка Тамар Алкан за исполнение роли Фани названа лучшей актрисой года в Израиле. Как вы ее нашли?
Д.В.: Нам нужно было найти актрису в кратчайшие сроки – через два месяца начинались съемки. Мы обратились ко всем знакомым агентам. Смотрели спектакли профессиональных и любительских театров. В идеале я искал девушку, приехавшую из России, играющую на фортепиано, кормящую грудью ребенка и при этом хорошую актрису. Понятно, что в одном лице найти такого человека крайне трудно. За дня дня я просмотрел примерно двести пятьдесят актрис. Получалось примерно шесть-семь минут на каждую кандидатку. Они возмущались: что может во мне разглядеть этот режиссер за столь короткое время?! На одной из кандидаток я почти остановился. Но несколько дней спустя встретил директора театральной школы. Он сказал: ты должен посмотреть одну девушку, она только что закончила нашу школу, и готовится играть «Медею» в театре. На прослушивании Тамар, то была она, сыграла для меня финальную сцену признания Фани мужу. Я не мог сдержать слез – насколько это было убедительно. Сомнений не осталось.
О.С.: А остальные актеры?
Д.В.: Ехиэля играет Цион Ашкенази – выпускник актерской студии Софи Москович, актер театра Гешер. Дядя Шура – один из самых популярных актеров Израиля, ветеран-комик Яков Бодо. А Лолика, брата Фани, играет Эрик Ицхаков из молодежного театра. Он приехал из бывшего Советского Союза, помогал Тамар говорить по-русски в фильме. Что касается самой Тамар, ее отец приехал, по-моему, из Германии, а мать – из Ирана.
О.С.: Вы показываете напряженность в отношениях тогдашних еврейских переселенцев с арабами и турками. Невольно напрашивается сравнение с нынешними поселенцами-евреями, живущими на спорных территориях.
Д.В.: Как и прежде, главный узел конфликтов – земля и вода. Конечно, условия жизни тогда отличались от нынешних. Я не стремился показывать все в черно-белых красках, ситуация была сложней, со множеством нюансов.
О.С.: Один рецензент сравнил евреев-переселенцев с отцами-пилигримами, а арабов - с американскими индейцами.
Д.В.: Сравнение некорректно. Евреи жили на территории Палестины тысячи лет назад. Это их древняя земля. Они не захватывали чужое, а возвращались домой. При этом не забывайте, что поселенцы конца 19-го века выкупали земли у арабов.
О.С.: Что на очереди?
Д.В.: Собираюсь снять низкобюджетную сатиру на современную тему. И еще есть проект экранизации одной из чудесных вещей Александра Пушкина, небольшой повести «Станционный смотритель». Хочу перенести действие в современный Израиль, в среду недавних иммигрантов из России.
