МОСКВА — 29 августа российское издание РБК сообщило о том, что к уголовному делу по обвинению известного режиссера Кирилла Серебренникова в мошенничестве «подключена» Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ России.
Бывший начальник Центра общественных связей (ЦОС) ФСБ России Александр Михайлов подтвердил РБК, что именно эта служба держит на контроле деятельность в сфере культуры и искусства: «Театры, музеи находятся в поле зрения подразделений по защите конституционного строя. Там работают высококвалифицированные специалисты, которые понимают, что такое культура и искусство. Я сам был замначальника отдела, который занимался кураторством театров, выставок. Понимание специфики было абсолютное».
По словам Михайлова в интервью РБК, «служба занимается межнациональными и межрелигиозными конфликтами, экстремизмом, и в том числе ограждением творческой интеллигенции от нашего противника».
Стоит напомнить, что в КГБ СССР с 1967 года существовало Пятое управление по борьбе с идеологическими диверсиями. Именно оно занималось преследованием инакомыслящих в Советском Союзе. Генерал-полковник Филипп Бобков, руководивший этим печально известным подразделением советской госбезопасности, в одном из интервью отмечал: «Термин «идеологическая диверсия» не совсем точно отражал функции 5-го Управления. Его задачи впоследствии были определены более точно — защита конституционного строя. Так формулировал их ещё Ю. В. Андропов (председатель КГБ с 1967 по 1982 годы — Д.Г.)».
Многие российские общественные деятели и журналисты выразили свою обеспокоенность тем, что к «сопровождению» дела против известного режиссера подключено подразделение ФСБ, занимающееся борьбой с преступностью, имеющей политический оттенок.
Русская служба «Голоса Америки» обратилась к диссидентам советского времени с вопросом, видят ли они параллели между действиями спецслужб по «опеке» интеллигенции в СССР и нынешней России.
Вячеслав Бахмин: В России «экстремистами» становятся инакомыслящие
Член Московской Хельсинкской группы Вячеслав Бахмин, который в советское время провел более четырех лет в лагере для политзаключенных, говорит в интервью «Голосу Америки», что участие ФСБ в «деле Серебренникова» - тревожный признак: «Это показатель восстанавливаемой преемственности от той власти, которая была, к той власти, которая сейчас формируется. Мы довольно мало знаем о том, чем сейчас занимается этот отдел ФСБ, это ведь только по поводу Серебренникова они немножечко засветились. Я так понимаю, что это в основном «борьба с экстремизмом». Тогда это аналог того, что раньше называлось «борьбой с антисоветскими элементами». Потому что «экстремистами» все больше становятся просто инакомыслящие».
«Если уже как экстремистов сажают людей просто за перепост каких-то текстов – это уже чисто "190-прим" (статья в Уголовном кодексе СССР, каравшая за "распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй" – Д.Г.). В общем, эта преемственность налицо» - считает Вячеслав Бахмин.
Член Московской Хельсинкской группы считает, что современный российский режим формирует рассчитанную на долгое время политику в отношении творческой интеллигенции, и не только творческой: «Оттачиваются некоторые механизмы взаимодействия власти с обществом, с активной его частью, и эти механизмы стали все больше напоминать то, что делалось в советское время, только чуть-чуть более тонко. Сейчас у нас не сажают художников или журналистов (кроме случаев «экстремизма») за то, что они что-то печатают. Всегда находятся причины другого рода – очень в ходу аресты за экономическую деятельность, за уголовные преступления. Это было и в советское время, но сильно меньше, там вообще было меньше лицемерия – власть боролась с инакомыслием открыто. Здесь же эта борьба очень закамуфлирована такими ширмами как экстремизм, экономические преступления, растрата государственных средств».
«Дело Серебренникова», по мнению Вячеслава Бахмина, стало ясной иллюстрацией этих способов преследования для тех деятелей культуры, кто еще вчера был на стороне государства: «Они вдруг поняли, что следующим может быть любой из них, потому что все они берут государственные деньги. А законы и регулирующий механизм устроены таким образом, что если вы будете на эти деньги хоть что-то делать, вы все равно будете вынуждены нарушать бесконечное количество инструкций и положений Бюджетного кодекса, потому что сами они друг другу противоречат, и все зависит от того, как их трактовать. И с учетом того, какие у нас суды, каждого может ждать вот такая судьба, какая сейчас у Серебренникова – можно посадить любого режиссера, особенно если у него есть государственные средства. Это все прекрасно понимают, именно поэтому так консолидировано они и выступили».
Виктор Давидов: Российская власть начала наказывать за «эстетические разногласия»
Редактор нового издания «Хроники текущих событий», правозащитник Виктор Давидов также убежден, что российское творческое сообщество восприняло обвинения, выдвинутые против Кирилла Серебренникова как вызов: «Интересный парадокс, когда доверенные лица Путина начинают выступать за Серебренникова. Потому что весь этот сегмент культуры сидит на государственных дотациях, и для них, конечно, это большая проблема. Для тех же Александра Калягина, Евгения Миронова - деньги-то театру нужны, а где их взять? А если скажешь что-то не то - тебе их не дадут».
Вместе с тем, Виктор Давидов, проведший в советских психиатрических тюрьмах несколько лет по упомянутой Вячеславом Бахминым «статье 190-прим», считает, что интеллигенция реагирует на давление со стороны государства тоже по похожему на советские времена принципу: «То, что мы наблюдаем сейчас среди интеллигенции – это повтор того, что было в шестидесятые годы, когда после «процесса Даниэля-Синявского» начались резкие протесты интеллигенции. Это индивидуальный протест в обращении к властям с гуманитарной позицией, не с политической. Он касается именно прав человека – в данном случае, как раз это правo творческой интеллигенции, право на свободу творчества – самое главное для нее. И в этом смысле ситуация очень похожа».
Именно реакция советской интеллигенции на «процесс Даниэля-Синявского» и появление диссидентов, как напоминает главный редактор «Новой хроники текущих событий», подвигли Юрия Андропова на предложение о создании Пятого управления КГБ, и вскоре оно было создано: «Брежневу хотелось как-то начать всю эту «разрядку» с Западом, но надо было что-то делать с диссидентами, с теми, кто мешал бы создать видимость того, что с СССР можно разговаривать. А они появились как раз после «процесса Даниэля-Синявского». Ну, и Андропов все это очень быстро предложил, а Политбюро приняло».
Виктор Давидов считает, что преследование Кирилла Серебренникова было инициировано именно российскими спецслужбами, воплотившими в действия отношение к режиссеру консервативных, в том числе и церковных, кругов: «В советское время КГБ – передовой отряд партии, а теперь ФСБ – передовой отряд церкви, а случай с Серебренниковым именно об этом, о том, о чем тогда, в 1966 году говорил Андрей Синявский – об «эстетических разногласиях». Тогда было много людей, у которых, как, например, у Иосифа Бродского, не было политического контента в произведениях, но у них были именно эти «стилистические разногласия» с советской властью. А Серебренников для них перешел красную черту не в контенте, а именно в форме, в эстетике».
