Международная правозащитная организация Freedom House в среду опубликовала очередной ежегодный доклад о состоянии дел с гражданскими свободами в странах мира. В документе под названием «Свобода в мире: борьба за демократию в отсутствие лидерства» говорится, что из 195 стран, которые оценивались в докладе, 83 (43%) отнесены к «свободным», 63 (32%) к "частично свободным" и 49 (25%) – к «несвободным».
Об особенностях ситуации с гражданскими свободами в 2019 году в евроазиатском регионе Русской службе «Голоса Америки» рассказала София Орлоски, старший менеджер программ Freedom House по Евразии.
Данила Гальперович: Каковы главные детали евроазиатской картины гражданских свобод, что вы увидели важного?
София Орлоски: В основном ситуация остается по-прежнему неудовлетворительной. Мы видим, что уже четырнадцатый год подряд положение со свободой в мире ухудшается. В нашем евразийском регионе все «стабильно плачевно». Есть отдельные изменения только в нескольких странах, но, в основном, мы видим, что авторитарные режимы продолжают эксплуатировать популистскую риторику. А те страны, в которых произошли демократические изменения за последние несколько лет, находятся в сложной ситуации, когда им нужно удержать вот этот момент силой.
Д.Г.: Когда Freedom House говорит о том, что традиционные демократии начинают сдавать позиции, а это является одним из основных тезисов доклада - что имеется в виду?
С.О.: Прежде всего, в 2019 году мы заметили усиление националистской риторики. Мы это видим, в том числе, в странах Центральной Европы: например, в Венгрии продолжается использование достаточно жесткой риторики по отношению к мигрантам, то есть к тем людям, которые «не такие, как мы». Мы видим, что в Польше правящая партия «Право и справедливость» продолжает давление на судебную власть. И несмотря на то, что на прошлогодних выборах «Право и справедливость» потеряла сенат, тем не менее, давление этой партии на третью ветвь власти - судебную - продолжается. Изменения друг друга компенсируют, и остается тот же самый рейтинг, что был в прошлом году.
Д.Г.: Если говорить о России, насколько стабильна картина там, или все-таки за прошлый год вы увидели какие-то изменения?
С.О.: Изменения, конечно, были, но опять же - они друг друга нивелируют. Было очень много позитивных моментов, связанных с тем, что общество мобилизовалось вокруг выборов – например, протесты в Москве и по всей России летом прошлого года. Была мобилизация общественного движения и солидарность в случае с Иваном Голуновым, и в других подобных случаях. Но, с другой стороны, мы видим, что в итоге на губернаторских выборах победили те же самые ставленники «Единой России». Мы видим, что начинается какая-то новая волна давления на ЛГБТ-движение, и было совершено убийство ЛГБТ-активистки (Елены Григорьевой – Д.Г.) в прошлом году. Это, конечно же, очень сильно отражается на итоговой оценке по данному компоненту. В итоге с Россией то же самое: рейтинг не меняется, оценка остается на том же самом месте, что и в прошлом году.
Д.Г.: Кроме этих фактов, что еще в России вызывает обеспокоенность?
С.О.: Обеспокоенность продолжает вызывать наличие сурового законодательства, которое ограничивает права и свободы. Это, прежде всего, законодательство об иностранных агентах, о нежелательных организациях. Это продолжающееся давление на оппозиционные силы, продолжающиеся коррупционные скандалы. Здесь мы не видим никаких изменений, к сожалению.
Д.Г.: Вы упомянули случай Ивана Голунова. Что вообще можно сказать сейчас о ситуации со свободой прессы в России?
С.О.: Я думаю, что здесь ситуация стагнирует. Волна солидарности в случае с Голуновым, конечно, порадовала всех, но, тем не менее, мы не видим каких-то значительных изменений, например, отмены закона о СМИ-иностранных агентах. Наоборот, мы видим, что произошло дополнение к этому государственному регулированию, ориентированное на физических лиц. Поэтому здесь тоже очень сложно говорить о каких-то позитивных тенденциях.
Д.Г.: Когда мы говорим о ситуации в России, авторитаризм в ней является структурированным, он присутствует во всей системе, или это такой ясно выраженный сигнал сверху, который власть на всех остальных уровнях вынуждена исполнять?
С.О.: Если мы рассматриваем это в рамках 2019 года и тех изменений, которые произошли, здесь по-прежнему все то же самое – структура государственного управления жесткая, все управляется сверху. Заложены определенные механизмы взаимодействия между, например, законодательной властью, исполнительной властью, судебной властью, но они больше исполняют роль ширмы, нежели активных элементов государственного управления, где были бы сбалансированы роли, например, правительства и парламента. Я думаю, здесь ответ очевиден: это сложившаяся система власти, где есть определенная корпоративная верхушка, заинтересованная в удержании власти всеми силами. То есть, это не один президент Путин, и вряд ли что-то поменяется очень быстро, если поменяется только президент.
Д.Г.: Если смотреть на положение в Евразии за пределами России, движение в какую сторону вы наблюдаете?
С.О.: Я, прежде всего, отметила бы Азербайджан и Беларусь, где ситуация остается по-прежнему плачевной. В Азербайджане был небольшой всплеск позитивных изменений в связи с местными выборами в конце года, где баллотировалось достаточно много независимых кандидатов, гражданских активистов. И буквально единицы, но все-таки были выбраны на местных выборах. Однако Азербайджан по-прежнему остается консолидированным авторитарным режимом, и давление на гражданских активистов, на общественные организации, на юристов, как мы отмечаем, было очень сильным в прошлом году. Беларусь – то же самое. Здесь, конечно, важно отметить резко усилившиеся переговоры о союзном государстве, что вызвало озабоченность среди гражданского общества, особенно во второй половине года. Но парламентские выборы там не принесли никаких изменений: ни одного независимого кандидата не прошло в законодательный орган. И ситуация там с работой журналистов, по-прежнему, остается печальной. Журналисты подвергаются всяческому давлению, штрафам. Деятельность без аккредитации по-прежнему запрещена, то есть изменения практически незаметны.
