По опросам общественного мнения, партия «Ар-Намыс» может занять одно из лидирующих мест на парламентских выборах 10 октября в Кыргызстане. Судя по предвыборной акции партии, «Ар-Намыс» выступает против парламентской системы правления, и поддерживает пророссийскую линию во внешней политике Кыргызстана.
Лидер партии – Феликс Кулов – ранее занимал должности премьер-министра и министра внутренних дел Кыргызстана. Он единственный политик, открыто демонстрирующий тесные отношения с российским руководством. Плакаты, где Кулов пожимает руку президенту РФ Димитрию Медведеву, можно увидеть на центральных улицах Бишкека.
За день до выборов «Голос Америки» спросил у Феликса Кулова о том, каким он видит будущее своей партии, а также, какими он видит отношения Кыргызстана с Россией и США.
Эрика Марат: Какие у вас прогнозы результатов выборов? В случае победы на выборах, с какими партиями вы рассчитываете создать коалицию?
Феликс Кулов: Наша партия «Ар-Намыс» претендует на лидирующие позиции в этом избирательном процессе. Но если даже мы победим подавляющим большинством голосов, мы все равно будем стремиться к созданию коалиции с другими партиями. Коалиция возможна с практически любыми из 29 соревнующихся партий.
Э.М.: То есть исключения для каких-то партий?
Ф.К.: Возможно, поскольку программы наши могут не совпадать с другими партиями. Например, если кто-то будет настаивать на введении социалистических принципов экономики, конечно, нам сложно будет с ними договориться. Но если какие-либо партии стремятся выйти из сложившегося экономического кризиса, то не думаю, что мы не сможем с ними договориться.
Э.М.: Вы не раз заявляли, что Россия – главный стратегический партнер Кыргызстана. Чем вы объясняете свою позицию?
Ф.К.: Для того, что бы мой ответ был более прагматичным, давайте отвлечемся от каких-либо исторически устоявшихся связей между Россией и Кыргызстаном. Мой ответ таков: около полумиллиона наших граждан на данный момент проживает в России. Маятниковая миграция добавляет еще полмиллиона наших граждан, таким образом, получается, что около миллиона кыргызстанцев сегодня находятся в России. Их вклад в экономику Кыргызстана (через перечисления мигрантов, Э.М.) равен нашему национальному бюджету. Конечно, этот фактор мы обязаны учитывать.
Второй момент: когда человек не ведет оседлый образ жизни и старается куда-то уехать, где-то заработать, на таких людей труднее повлиять и сделать их религиозными экстремистами или одурманить, потому что такие люди видят мир и у них есть с чем сравнивать свою жизнь.
Кроме того, нужно исходить из того, что наряду с Россией мы входим в Организацию Договора по коллективной безопасности (ОДКБ), мы входим в СНГ и другие организации. Поэтому естественно, что некоторые вопросы безопасности связаны, прежде всего, с нашими ближайшими союзниками – это тоже фактор, который накладывает определенный отпечаток на наши отношения с Россией.
Э.М.: Несколько лет назад вы предлагали Кыргызстану войти в конфедерацию с Россией. Поддерживаете ли вы эту идею сегодня?
Ф.К.: Во-первых, это предложение исходило от молодежного крыла партии. Во-вторых, это был своего рода психологический ход против семейственности (бывшего президента Курманбека Бакиева, которое многие обвиняют в коррумпированности, Э.М.). Мы рассчитывали на то, что если бы Кыргызстан вошел бы в какой-нибудь союз, например, с Россией и Беларусью, это семейство попыталось бы предотвратить это, поскольку это идет наперекор их личным интересам.
Так и получилось: Бакиев сразу же начал настаивать на том, что Кыргызстан – суверенное государство, и ни в какие подобные союзы входить не будет. На самом деле, он таким образом оберегал свой семейный бизнес.
А сейчас, когда меня спрашивают об идеи конфедерации с Россией, я отвечаю, что в любом таком союзе Кыргызстан, будучи такой бедной страной с большим внешним долгом, будет иметь статус бедного родственника, будет лишь обузой другим членам.
Э.М.: Чему Кыргызстан может научиться у России в политическом плане?
Ф.К.: В политическом плане, прежде всего, – это стабильность и порядок. Я понимаю, куда вы клоните, что якобы в России отсутствие демократии. Но, как вы видите на примере Кыргызстана, это очень тонкая грань – порядок и демократия. Наша специфика «порядка» отличается от западной. Если на Западе нарушается закон, то там моментально задействованы силы правопорядка, которые обеспечивают выполнение закона. У нас своя специфика.
Э.М.: Это ведет меня к следующему вопросу: Вы сторонник сильной президентской власти. Скажите, из каких соображений вы исходите?
Ф.К.: Я считаю, что должен быть сильный президент, сильный премьер-министр и сильный парламент. Сегодня в нынешней политической системе в Кыргызстане нет баланса: получается, что президент слабый, а парламент и премьер министр – сильные. Приходит какая-то политическая партия в парламент и начинает всех учить, как надо жить – и ей нет никаких противовесов. Если бы существовала вторая палата парламента, которая бы представляла интересы территорий, мы могли бы эту ситуацию уравновесить. Наша нынешняя конституция неудачная.
Э.М.: Как вы видите развитие отношений Кыргызстана с США?
Ф.К.: Я на этот вопрос много раз отвечал и еще раз отвечу: Соединенные Штаты интересуют только их база (Транзитный центр «Манас», Э.М.) и больше ничего. Да, США заинтересованы, чтобы здесь соблюдались основополагающие принципы демократии. Но других стратегических интересов в нашем регионе США не имеют. То же самой с Европой, которая также заинтересована в сохранении демократии у нас.
...Но я говорю с убеждением – чисто западный вариант построения демократической вертикали власти нам не подходит. У нас же должна быть другая модель – демократичная, но другая.
Есть еще один момент: если кто-то из членов НАТО строит отношения с какой-нибудь другой страной, это сотрудничество не должно противоречить интересам всего Альянса. То же самое и мы – мы можем налаживать контакты с другими странами, но если эти контакты затрагивают интересы членов ОДКБ, то мы будем с ними советоваться. В данном случае, вопрос о базе США может затрагивать интересы других членов ОДКБ, поэтому мы будет исходить из согласованного мнения всех членов организации.
