МОСКВА — Пророссийский суд Крыма в Симферополе приговорил в среду к двум годам колонии-поселения заместителя председателя Меджлиса крымскотатарского народа Ильми Умерова по обвинению в «призывах к сепаратизму».
Жесткий приговор крымскотатарскому активисту – третий в череде последних судебных решений пророссийских судов в аннексированном Крыму – вызвал осуждение со стороны международного сообщества и правозащитных организаций.
В частности, Amnesty International в своем заявлении говорит, что «осуждение Ильми Умерова, известного критика российской оккупации и лидера крымскотатарского народа, является последним случаем посягательства на основные права и свободы на полуострове, и должно быть немедленно отменено».
Как заявила Оксана Покальчук, директор украинского отделения Amnesty International, «приговор 60-летнему Ильми Умерову, страдающему болезнью Паркинсона, свидетельствует о еще одном этапе его продолжающегося преследования со стороны де-факто властей полуострова. Решение о лишении его свободы стоит в ряду политически мотивированных судебных процессов, произвольных арестов и запугивания критиков российских властей в Крыму. Это явное нарушение свободы слова».
Сам Ильми Умеров сейчас находится дома в Крыму — он останется на свободе до рассмотрения более высокой российской судебной инстанцией апелляции на приговор. Осужденный Россией заместитель председателя Меджлиса крымскотатарского народа дал Русской службе «Голоса Америки» эксклюзивное интервью.
Данила Гальперович: Как вы оцениваете приговор? Почему решение судьи было жестче, чем затребовал прокурор?
Ильми Умеров: Если я скажу, что со мной расправляются за мое мнение, за мою позицию, то это будет немножко банально выглядеть, хотя это – на первом месте. Вообще, я думаю, это – реакция на документ, который был принят два дня назад на Генеральной Ассамблее ООН по ситуации с правами человека в Крыму. Там говорится о многих преступлениях, которые этот оккупационный режим, установившийся в Крыму, совершает. Я думаю, что приговор – реакция на это.
Д.Г.: Вас подвергали принудительной психиатрической экспертизе, сейчас решили отправить в колонию-поселение. Вашим делом занималась ФСБ России. Насколько, по-вашему, нынешние российские спецслужбы повторяют действия советского КГБ, тоже преследовавшего крымских татар?
И.У.: Я думаю, что сейчас даже немножко похуже, чем было во времена Советского Союза, потому что сроки дают очень большие. Мне-то два года всего лишь объявили, а Ахтему Чийгозу (другой недавно осужденный зампред Меджлиса крымскотатарского народа — Д.Г.) – ни за что 8 лет. Потом, у нас есть группа верующих, так называемое «дело Хизб ут-Тахрир» – там сроки вообще 17 лет, 12 лет, 5 лет. Люди, которые просто соблюдают все каноны ислама, осуждаются на такие сроки. А партия Хизб ут-Тахрир, насколько я знаю, запрещена только в России. Они осуществляли в Крыму свою деятельность в период украинской юрисдикции, они не были запрещены. А сейчас с ними расправляются, обвиняя их в причастности к этой организации, причем без доказательств. Такими примерами, говоря об очень больших сроках, я хочу подчеркнуть, что ситуация даже хуже, чем была в советские времена.
- Какая сейчас у вас будет последовательность ответа на тот приговор, который был вынесен?
И.У.: Формально, конечно, мы будем подавать апелляцию в так называемый «Верховный суд Крыма». Иллюзий не строим по поводу отмены этого приговора, хотя, если честно, я хотел бы рассчитывать только на оправдательный приговор. Потому что то, что возбуждено уголовное дело и доведено до такого приговора – это все абсолютная фабрикация! Еще до возбуждения уголовного дела они начали все фабриковать, манипулировать с переводами, приписали мне фразы, которых я не произносил, и использовали некачественный, подогнанный под уголовную статью перевод, назвав его «стенограммой». Провели «экспертизу», и теперь, ссылаясь на эту экспертизу, выносят приговор, а экспертиза-то сделана с некачественного перевода. На самом деле, было бы куда справедливее, если бы экспертизу сделали с крымско-татарского языка, языка, на котором я давал то интервью на телеканале АТР 19 марта 2016 года.
Д.Г.: Как вы считаете, ваш приговор может повлиять на отношение мирового сообщества к положению крымских татар и репрессиям России в их отношении?
И.У.: Я думаю, что мировая общественность не оставит эту тему. И Украина от нее не откажется – Украина примет законы, гарантирующие права крымско-татарского народа. Тогда у нее появится еще больше доводов говорить о возвращении своей территории. Вообще, на самом деле, я выступаю за восстановление территориальной целостности как Российской Федерации, так и Украины в границах 1991 года. Эти границы признаны в мире, признаны договорами между двумя странами – между Украиной и Россией. И совершив эту агрессию, совершив аннексию части территории Украины, Россия, в первую очередь, нарушила свое собственное законодательство. А это не должно остаться безнаказанным.
