В пятницу 11 февраля президент Египта Хосни Мубарак, занимавший этот пост в течение трех десятилетий, подал в отставку. Об этом официально сообщил вице-президент страны Омар Сулейман, выступивший с заявлением по государственному телевидению. Такое известие было радостно встречено во всей стране. По поступающей информации из Египта, толпы ликующих демонстрантов заполнили улицы Каира, Александрии, Суэца и многих других городов Египта.
Российское политическое руководство пока не делало официальных заявлений. Однако за развитием ситуации в Каире продолжают внимательно следить в Москве.
Есть у революции начало…
Паузу, которую в последние дни выдерживало российское правительство в оценке египетских событий, можно считать вполне оправданной, считает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. Россия, по его словам, сейчас перестала повторять ошибки СССР, «который пытался насильно привнести в страны этого региона социализм так же, как Америка сегодня пытается привнести сюда демократию».
По мнению профессора Сатановского, надо наконец посмотреть правде в глаза и признать, что пока «демократия в регионе от Марокко до Пакистана, в отличие от западной демократической модели, воспринимается как право большинства уничтожать или по крайней мере подавлять какие бы то ни было меньшинства: этнические, религиозные, не говоря уже о сексуальных меньшинствах». И опасность такого подавления, полагает эксперт, только возрастает с уходом Хосни Мубарака, который «очень много сделал для мирного социально-экономического развития своей страны».
«России нужен светский и безопасный Египет – с Мубараком или без него. Но боюсь, что теперь Египет еще долго не будет ни светским, ни безопасным», – прогнозирует Евгений Сатановский.
Омар Сулейман, Мохаммед эль-Барадеи и другие
«Что касается интересов как России, так и США, то они во многом совпадают в египетском процессе, – считает Аждар Куртов, научный сотрудник Российского института стратегических исследований, главный редактор журнала «Проблемы национальной стратегии». Вместе с тем, продолжает эксперт, для России было бы выгодно, чтобы после Мубарака была сохранена «преемственность нахождения у власти представителей офицерского корпуса». «Пусть это и покажется недемократичным, но только такой политик может уберечь Египет от сползания в сторону радикальной исламизации, примеры которой мы видим повсеместно на Ближнем и Среднем Востоке», – говорит эксперт.
Так же считает и руководитель Центра анализа ближневосточных конфликтов при Институте США и Канады РАН Александр Шумилин. На его взгляд, перспективной политической фигурой остается нынешний вице-президент Омар Сулейман, благодаря которому пока удалось удержать страну от гражданской войны. «Я боюсь, что администрация Барака Обамы опережает события, когда пытается навязать Египту свой либеральный сценарий, – заявляет доктор политологии Александр Шумилин. – Не уверен, что американское руководство отдает себе отчет в том, что может произойти в случае резкого изменения системы власти в Египте».
«А если уж говорить совсем честно, – добавляет к этому Аждар Куртов, – я думаю, что даже если к власти придет западник и либерал эль-Барадеи, то у него ничего не получится, хотя ожидания у людей сейчас большие. Но объективно у страны нет необходимых ресурсов, но есть большое «демографическое давление». Население Египта растет гораздо стремительнее, чем возможности национальной экономики создавать новые рабочие места».
По мнению аналитика, вряд ли кандидатура нового президента – «экс-чиновника из МАГАТЭ» эль-Барадеи – устроит всех тех, кто сейчас протестовал на улицах Египта. «Он не стал таким лидером, каким стал Хомейни во время свержения режима иранского шаха», – заключает Куртов.
Иранский сценарий для Египта
«По масштабам потрясений нынешние события в Египте еще могут сравниться с Исламской революцией в Иране 1979-го года, – высказывает опасения президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. – И дестабилизация в этой арабской стране может привести к эскалации радикализма во всем регионе».
При этом профессор Сатановский напоминает, что на пике антишахской революции в Тегеране аятолле Хомейни удалось объединить под знамена борьбы с монархией все протестные силы: от коммунистов до либералов. Но впоследствии эти «революционные попутчики» были уничтожены укрепившимся клерикальным режимом.
«Сходства революционных событий в Тегеране и в Каире действительно есть, – соглашается сотрудник Института востоковедения Российской академии наук Владимир Сажин. – Однако это сходство все-таки больше внешнее».
При этом аналитик обращает внимание на то, что египетские мечети – в отличие от иранских мечетей тридцатилетней давности – вовсе не стали своего рода «идеологическим и даже военным штабом вооруженного восстания». Кроме того, продолжает эксперт, египетское движение «Братья-мусульмане», радикализма которого многие опасаются, по сути, уже сейчас неформально стало «парламентской организацией» и способно вести диалог в рамках демократического процесса.
«Насколько я понимаю ситуацию, – заключает доктор исторических наук Владимир Сажин, – египетское общество сейчас пойдет по пути демократических реформ. Конечно, здесь обязательно будет присутствовать исламский фактор. Но это будет умеренный ислам, а не тот, который исповедуют сегодня лидеры Ирана или ХАМАС».
