Митинги и демонстрации под общим названием «Он нам не царь», прошедшие по всей России 5 мая, были инициированы оппозиционным политиком Алексеем Навальным и приурочены к инаугурации Владимира Путина, намеченной на понедельник.
Основатель Фонда борьбы с коррупцией, не допущенный властями до выборов президента России в этом году в качестве кандидата, снова вывел на улицы российских городов десятки тысяч человек, из которых более 1600 были задержаны полицией.
Полиция, как о том свидетельствуют многочисленные фото- и видео-свидетельства, применяла силу жестко и задерживала даже очевидно несовершеннолетних участников протеста: столько фотографий детей с руками, заломленными захватами полицейских, по итогам российских уличных акций раньше никогда не публиковалось.
В Москве против демонстрантов выступили группы людей в казачьей форме и с нашивками так называемых «сил самообороны Крыма», а также члены НОД – «Национально-освободительного движения», курируемые депутатом Госдумы Евгением Федоровым. В нескольких случаях они затевали потасовки со сторонниками Навального, что позволяло полиции действовать жестко. По свидетельствам российских медиа, результатами таких стычек были задержания антиправительственных протестующих, но не «казаков» и НОДовцев.
В эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» руководитель общественного штаба Алексея Навального и координатор протестной акции «Он нам не царь» Леонид Волков рассказал о том, какими он видит итоги выступлений 5 мая.
Данила Гальперович: Каковы основные итоги акции протеста 5 мая, которую вы организовали? Было ли все, как вы ожидали, или есть что-то непредвиденное?
Леонид Волков: Там было то, чего мы не ожидали, и в хорошем смысле, и в плохом. В хорошем – это то, что людей было существенно больше, чем давали любые прогнозы. Приятно удивила численность и энергия вышедших на улицу. Т.е., митинги были очень крупными, а во многих городах – крупнейшими за всю новейшую историю протеста. Так, все мои знакомые из Екатеринбурга говорят в один голос, что там столько еще не собиралось. Люди, которые были на площади в Москве, говорят, что было значительно больше людей, чем в прошлом году. Из Иркутска, Саратова, Самары, Омска, Тюмени, многих других городов я слышал то же самое. С другой стороны, конечно же, никто не ожидал, особенно в преддверии инаугурации, того, насколько у Кремля не выдержат нервы, и насколько они пойдут на реальный силовой сценарий, в этот раз еще и отягощенный наличием парамилитарных образований. Мы думали, что в преддверии инаугурации у них будет желание сохранить красивую картинку, но у них не выдержали нервы, и они в Москве устроили беспредел с применением ряженых клоунов.
Д.Г.: Вы говорите о серьезной численности протестующих – могли бы привести какие-то цифры?
Л.В.: Данные у нас все есть, и о численности я уже сказал, что она больше, чем раньше. Но цифр мы приводить не будем: мы считаем дискуссию вокруг численности крайне контрпродуктивной и вредной, это – дискуссия, которую любит нам навязывать Кремль, и мы в ней не участвуем.
Д.Г.: А каков, по-вашему, был смысл появления «казаков» на протестной акции в Москве? Если верно то, что в этом появлении была заинтересована российская власть, то зачем ей могло это понадобиться?
Л.В.: Хотели напугать и показать, что это их город, а не наш. Ничего из этого не получилось, и смысл этой демонстрации в итоге от меня ускользает. А власти ли это организовали – ну, если мэрия Москвы им платит деньги, то довольно понятно, каким образом удается организовать их присутствие на улицах. По этому поводу была статья в издании The Bell, и это уже общеизвестный факт.
Д.Г.: Что вам говорит очевидно повысившийся градус насилия со стороны полицейских в отношении демонстрантов, и готовность применять это насилие даже к очевидно малолетним участникам уличных выступлений?
Л.В.: Это говорит прежде всего о том, что они не очень понимают, что им делать с нашими митингами и протестным движением, с тем, что никак не удается сбить их численность или снизить градус. Они пробуют, экспериментируют с разными форматами реакции, и эти эксперименты на самом деле для них крайне опасны. Я не берусь отвечать за всех тех, кто выходит на улицу по нашим призывам, и мы видим, что подавляющее большинство — это хорошие, добрые, мирные, интеллигентные люди, но среди них может тоже найтись кто-то, кто захочет взять с собой кусок арматуры, и последствия этого сложно предсказуемы.
Д.Г.: Именно об этом сейчас идет разговор в соцсетях – нужно или не нужно было демонстрантам не давать полиции задерживать участников протестных акций. Вы сами что можете об этом сказать?
Л.В.: Мы призываем всех помнить, что мы живем не в Армении или Украине, а в суровой российской реальности, когда «скол зубной эмали» или ушибленный локоть полицейского приводит к уголовным делам и реальному сроку лишения свободы. Полицейских специально натаскивают «оскорбляться» на любой физический контакт в их отношении, писать заявления, и так далее. В нынешних реалиях вступать в силовое противодействие с полицией слишком опасно. Это — тот риск, который мы никому не готовы посоветовать на себя брать. И мы говорим об этом, в том числе, во время наших митингов и наших трансляций, мы призываем людей к ненасильственному протесту. Это сложно, когда тебе прилетает дубинкой или нагайкой, а ты не можешь ответить, но в современных реалиях это кажется единственным путем.
Д.Г.: Насколько велика роль Интернета и соцсетей в организации протеста? Как вы будете что-то организовывать, если власти России решат совсем заблокировать несколько интернет-ресурсов, которыми вы пользуетесь?
Л.В.: На самом деле, роль Интернета и соцсетей – решающая, поскольку это наш единственный инструмент, и весь протест, который уже организован, организован с помощью Интернета и соцсетей, а также тех или иных ресурсов, с ними связанных – от видеороликов до почтовых рассылок. Весь Интернет не отрубят, это исключено: не может сегодня государство функционировать, если Интернет в нем отрублен. Т.е., будет работать электронная почта и мессенджеры, и, значит, люди будут присылать друг другу видеоролики. Следующее очевидное направление атаки на Интернет с их стороны и вопрос, который ожидает ответа, – это готовы ли они заблокировать соцсети, Facebook и YouTube. Пока, возможно, нет, но еще пара митингов, и они могут начать об этом серьезно задумываться. Но и такие запреты технически обходятся.
Д.Г.: 7 мая Владимир Путин начнет свой новый президентский срок, что будет в организации оппозиционной деятельности, по-вашему, более значимым: уличные выступления, или системные методы, такие, как участие в местных и региональных избирательных кампаниях, самоуправлении, и так далее?
Л.В.: Уличный протест – вполне легальная политика. Мы никогда не противопоставляли митинги другим формам участия в политической жизни, и будем поддерживать многих кандидатов на местных выборах в разных городах. Но, конечно, глобально власть сменится не в результате выборов, а в результате протеста – об этом мы тоже всегда говорили.
