МОСКВА — Российский оппозиционер Алексей Навальный, которого президент России Владимир Путин избегает называть по имени, добился того, что Европейский суд по правам человека в Страсбурге коммуницировал (направил властям России для дачи пояснений) его жалобу на приговор российского суда, мешающий ему баллотироваться в президенты страны. Это официально подтверждено на интернет-портале ЕСПЧ.
Приговор по так называемому «делу Кировлеса», в соответствии с которым Алексей Навальный и бизнесмен Петр Офицеров были признаны виновными в крупном хищении, был вынесен дважды: первый раз это произошло в 2013 году, и это решение уже было признано ЕСПЧ подлежащим отмене. Российский Верховный суд отменил приговор в 2016 году, но позже, в начале 2017 года, Кировский суд опять вынес обвинительное решение по делу, почти дословно повторяющее первый приговор.
Оппозиционер и его коллеги не считают повторное решение российского суда правовым, о чем Алексей Навальный неоднократно заявлял в ходе своей кампании по выдвижению в президенты России. При этом Центральная избирательная комиссия России сочла, что Навальный не может баллотироваться в президенты, и отказала ему в регистрации. В ответ на это известный борец с коррупцией призвал граждан России бойкотировать выборы главы государства, предстоящие в марте этого года.
Кроме того, 15 января Министерство юстиции России объявило о том, что оно будет добиваться закрытия фонда «Пятое время года», который является кампанией, действующей от лица команды Алексея Навального при организации действий, связанных с его политической активностью — аренды помещений и заказа печатных материалов.
В интервью Русской службе «Голоса Америки» руководитель федерального штаба политической кампании Алексея Навального Леонид Волков рассказывает о том, какими будут действия оппозиционера и его команды в ближайшее время, и как российская власть реагирует на их планы.
Данила Гальперович: На 15 января вами намечалась массовая подача заявок на уличные протестные акции, вы об этом объявляли ранее. Состоялось ли это, и как на ваши обращения отреагировали чиновники?
Леонид Волков: Мы сегодня более чем в ста городах подали уведомление на проведение шествий, приуроченных к первому крупному уличному мероприятию – нашей «забастовке избирателей». Соответственно, эти шествия должны пройти 28 января. Пока, естественно, ответов еще нет, мы их получим через три рабочих дня, но в некоторых городах что-то типа «ответа» уже произошло. Самое заметное было в Хабаровске: через два часа после подачи уведомления нашего координатора Алексея Ворсина арестовали и посадили на 15 суток якобы за призывы к несогласованному митингу. Я так понимаю, что ему еще инкриминируют сам факт того, что он говорил публично о том, что идет подавать уведомление – это было расценено как призывы к участию в шествии до того, как оно было согласовано. Достаточно циничная и неприятная история. В общем, я думаю, что по этому казусу можно делать разумные предположения о том, какая в целом будет реакция властей на эти наши мероприятия в рамках «забастовки избирателей». Видимо, везде пройдет команда «хватать и не пущать». Но основная масса ответов появится у нас в четверг.
Д.Г.: Как вы будете действовать, когда получите эту «основную массу» ответов?
Л.В.: Действовать мы будем как обычно, по ситуации. В каких-то городах, где удастся путем переговоров получить те или иные приличные площадки под шествие или митинг – мы согласимся. В каких-то городах, где не удастся – опять же будем действовать так, как нам подсказывает моральный закон внутри нас.
Д.Г.: «Забастовка избирателей» – как бы вы описали смысл этой акции? Каких целей вы пытаетесь достичь? На какой окончательный результат вы надеетесь?
Л.В.: Все понимают, что на выборы не допущен Алексей Навальный – главный и принципиальный конкурент Путина. Это не выборы, это обман. Это переназначение Путина, не более того. Мы понимаем, исходя из статистического анализа реальной явки на последних выборах 2011 года и по сей день, что эта реальная явка, которую можно ожидать на такого рода фейковых выборах, не может превышать 40-45%, потому что людям все это неинтересно. Мы также понимаем, что для Кремля это абсолютно неприемлемый показатель. Им же надо рассказывать историю о том, что “Путин – президент всех россиян”, и все в едином экстазе слились и сплотились, и поэтому они, как известно, ставят задачу «70 на 70», то есть 70% явки и 70% голосов – за их кандидата. И, как я уже сказал, реальная явка типа 40-45% будет, безусловно, воспринята ими как серьезное поражение. Поэтому они будут вести, да уже и ведут, во-первых, кампанию фактического повышения явки подкупом, нагоном людей, принуждением, лотереями, местными референдумами, и так далее.
А во-вторых, естественно, как обычно, будут эту явку просто «рисовать». В таких регионах, как Московская область или Москва, где особо не принято «рисовать», где много наблюдателей, они будут нагонять. В Дагестане или Кемеровской области будут, я думаю, просто откровенно «рисовать». Соответственно, у нас тоже есть два направления нашей работы – фактически явку понизить и не дать ее «нарисовать». Второе – это наблюдение, для этого мы обучаем, готовим и посылаем на участки десятки тысяч наблюдателей, а первое - это наша агитационная кампания, направленная на понижение явки, где мы объясняем людям, что это не выборы, ходить туда не надо, это недостойно и позорно. Наш митинг 28 января - часть вот этой агитационной кампании.
Д.Г.: Вы именно с этой кампанией связываете желание властей закрыть фонд «Пятое время года», или с чем-то более общим?
Л.В.: Безусловно. В целом – это попытка максимально затруднить нам ведение любых действий, потому что без операционного юридического лица невозможно работать, то есть надо людям платить зарплату, надо снимать помещения, иначе никак. И то, что они экстренно пытаются фонд «Пятое время года» закрыть – действительно, по срокам, по датам очевидно, что это реакция на нашу «забастовку». Минюст подал свой иск 28 декабря, то есть через три дня после того, как эта забастовка была объявлена.
Д.Г.: Если фонд закрывают, то каковы последствия для вас?
Л.В.: Нам будет организационно очень сложно вести нашу работу. Видимо, мы потеряем довольно большое количество помещений в регионах, потому что далеко не все арендодатели согласятся заключать договоры с физическим лицом. Многие наши штабы останутся бездомными. Видимо, нам будет гораздо сложнее печатать листовки – опять же, типографии вовсе не рвутся работать с физическими лицами или не по безналичному расчету, а нам банковский счет тоже заблокируют. То есть, это не повлечет за собой каких-то прямо катастрофических последствий, но реально очень сильно добавит накладных организационных расходов, да и финансовых тоже ко всему тому, что мы делаем. Нам просто будет гораздо сложнее работать.
Д.Г.: Европейский суд по правам человека коммуницировал жалобу Навального и Офицерова по второму процессу по «Кировлесу». Есть ли у Алексея Навального, у вас какая-то надежда на то, что это решение может быть вынесено до выборов президента России 18 марта? Как вы вообще относитесь к тому, что Евросуд второй раз рассматривает решение российских судов?
Л.В.: Мы относимся к этому хорошо. ЕСПЧ действует максимально оперативно. Проблема в том, что эта оперативность все равно ограничена правами России. В Европейском суде, в отличие от российских судов, они соблюдаются. Они сейчас коммуницировали жалобу, но это всего лишь значит, что у России, как у ответчика, есть несколько месяцев, чтобы подготовить на нее мотивированный ответ. Нет сомнений, что эти месяцы будут полностью использованы, а потом, когда будет вынесено решение – у России будет несколько месяцев, чтобы обжаловать решение в Большой палате ЕСПЧ. Его вступление в законную силу в любом случае случится не раньше, чем через девять месяцев.
Д.Г.: В сам день голосования вы, как политическая сила, что будете делать?
Л.В.: Мы как политическая сила будем по всей стране с помощью наших наблюдателей контролировать реальную явку и предавать гласности все факты нарушений – подвоза избирателей, фальсификации протоколов, фальсификации явки.
Д.Г.: Как вы отнеслись к вниманию к вашей активности пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова, который уже посулил юридическое разбирательство по факту призывов к бойкоту выборов?
Л.В.: Мы прекрасно знаем, что наши действия абсолютно законны. Наоборот, незаконны любые действия, направленные на принуждение людей голосовать. Есть такая статья в Уголовном кодексе. А вот агитировать за неявку, за бойкот можно и нужно. Потому мы и относимся очень спокойно – мы в своем праве, будем этим спокойно заниматься.
