МОСКВА — Мировое сообщество раскритиковало Москву за запрет деятельности Меджлиса крымскотатарского народа — представительного органа крымских татар, который 26 апреля был объявлен российскими судебными органами «экстремистской организацией», деятельность которой запрещена в России.
Представитель Госдепартамента США Марк Тонер, реагируя на этот шаг, подтвердил негативную позицию Соединенных Штатов по поводу запрета властями России Меджлиса крымскотатарского народа, призвав Россию отменить это решение.
Представители Европейской службы внешних связей также раскритиковали решение Москвы, заявив, что «решение “верховного суда” Крыма запретить деятельность Меджлиса, органа самоуправления крымско-татарского народа, как “экстремистской организации” является серьёзной атакой на права крымских татар в целом».
Русская служба «Голоса Америки» обратилась за комментарием по поводу запрета Меджлиса крымскотатарского народа к его первому председателю, Уполномоченному по правам крымских татар при президенте Украины Мустафе Джемилеву.
Данила Гальперович: Стало ли для вас неожиданностью решение российского суда?
Мустафа Джемилев: Мы прекрасно понимаем, что суда в геополитических вопросах в Крыму сейчас не существует, там будут делать то, что будет продиктовано из Москвы. Я изначально был против того, чтобы участвовать в этой их комедии, потому что конец был понятен. Странно, что даже еще пока не завершился этот так называемый суд, Министерство юстиции России уже внесло Меджлис в список экстремистских организаций. Это не было сюрпризом – мы понимаем, что имеем дело все-таки с обновленным Советским Союзом. Мы это уже проходили, крымско-татарское национальное движение всегда было под запретом. Нас называли «агентами Запада», «антисоветчиками», «клеветниками», преследовали, сажали в тюрьмы. Но все закончилось тем, что национальное движение смогло возвратить свой народ на родину, а Советский Союз распался.
Д.Г.: Как сейчас будет действовать Меджлис?
М.Д.: Сейчас Меджлис переходит в режим чрезвычайной ситуации. Центр его будет в Киеве. Здесь будут все члены Меджлиса, которые оказались не въездными в Крым – их здесь восемь человек. Но тем членам Меджлиса, кто в Крыму, конечно, будет запрещено собираться, и проводить, как раньше, заседания по видеосвязи не получится. Но мы найдем формы, с помощью которых решения будут согласовываться со всеми членами Меджлиса. Такой вот алгоритм работы. Кроме того, здесь собирают совет, куда будут входить и делегаты Курултая (ассамблеи крымских татар, исполнительным органом которой является Меджлис — Д.Г.), которые оказались за пределами Крыма, и члены Меджлиса. И я буду туда тоже входить. И мы будем оперативно принимать решения во всем, что касается Крыма – для деоккупации Крыма.
Д.Г.: А не может идти речь о попытке, например, собрать Курултай?
М.Д.: Это невозможно. Потому что если, скажем, проводить Курултай в Киеве, делегатов Курултая или не пустят из Крыма, или, если они каким-то путем выедут, их не впустят обратно. Это показала практика проведения Всемирного конгресса крымских татар. Там ключевых людей – членов Меджлиса просто не выпустили. Поэтому рисковать не будем. А на оккупированной территории проводить, конечно невозможно. Оккупационные власти, пытались создать свой ручной Меджлис, но у них это не получилось. Пытались сами созвать Курултай с делегатами, персонально с каждым делегатом работали. Это тоже не получилось. Теперь они перешли на традиционный метод – репрессии. Мы ожидаем, что репрессии будут расширяться.
Д.Г.: Сколько ваших активистов находится в заключении?
М.Д.: Вообще, крымских татар там 12 человек сейчас в заключении. Некоторые по религиозным мотивам – каких-либо конкретных обвинений нет, но у них находили какую-то литературу, которая, с точки зрения властей, называется экстремистской. Второй круг заключенных – те, кого обвиняют участии в событиях начала 2014 года, еще до так называемого «присоединения» Крыма к России. Их обвиняют в том, что они организовали массовые беспорядки, что там антироссийские лозунги были. Такое вот абсурдное, с точки зрения права, обвинение, но они это делают. И третий пункт – это события 3 мая 2104 года, когда люди прорвали так называемый «кордон» между Крымом и материковой частью Украины, чтобы встретить меня. Их обвиняют в том, что они каких-то омоновцев толкали – то есть, организация массовых беспорядков. В общей сложности, на сегодняшний день уже как-то перестали даже подсчитывать, сколько было произведено обысков, но более 250, наверное, и более 95% из них в домах, школах и мечетях крымских татар.
Д.Г.: Как руководство Украины реагирует на этот запрет? Что вы слышали от президента, от коллег по Верховной Раде?
М.Д.: Отношение здесь к крымским татарам совершенно иное, чем было в Крыму при прежней власти, при Януковиче. При Януковиче все службы Крыма, в первую очередь, службы безопасности, органы прокуратуры работали против Меджлиса. Они придерживались навязанной им концепции, что мы – главные сепаратисты, что мы создаем угрозу Украине. Сейчас, конечно, все в корне поменялось. После запрета Меджлиса, уже после того, как в список Минюста внесли Меджлис как «экстремистскую организацию», в Верховной Раде приняли обращение, заявление ко всем парламентам с просьбой это осудить. По инициативе Украины должно было пройти 29 апреля заседание Совета безопасности ООН именно по запрету Меджлиса, но, насколько я понял, по инициативе Китая это заседание откладывается пока на неопределенный срок. Тем не менее, оно не отменяется, оно будет проводиться. ООН, Совет Европы, Европарламент, Amnesty International, многие международные организации, которые занимаются мониторингом прав человека, сделали свои заявления по этому поводу. Потому что Меджлис – не клуб единомышленников, это структура, избираемая самим народом. Если запрещать Меджлис, то подпадают под это действие не только 33 члена Меджлиса, которые выбираются Курултаем, но вся система самоуправления, то есть и местные меджлисы, в общей сложности где-то 2500 человек. Кроме того, люди ведь люди все-таки избирали этих «экстремистов» – соответственно, весь крымско-татарский народ подпадает под эту статью. И в этой ситуации, конечно, международное сообщество, если проявит равнодушие, будет очень странно. Слава богу, этого пока не произошло.
Д.Г.: Как международное сообщество может защитить крымских татар в данной ситуации, кроме выражения озабоченности?
М.Д.: Невозможно защитить права крымских татар до освобождения Крыма от оккупантов, поэтому все усилия должны быть направлены на то, чтобы его освободить. Можно, конечно, усилиями разных международных организаций, включением дипломатов освободить кого-то из арестованных, можно, может быть, ограничить число выкрадываемых и пытаемых людей, но островом демократии в том государстве, которое в последнее время является тоталитарным, Крым не может стать. Поэтому единственный путь – освобождение Крыма от оккупантов. Но мы не видим военного пути освобождения, поэтому мы говорим, что основной метод – усиление экономических санкций. Эти санкции должны быть настолько чувствительными, чтобы вынудить Россию вести себя в международном плане по-человечески, а не по-бандитски, как она это сейчас делает.
