В опубликованном в среду рейтинге международной правозащитной организации «Репортеры без границ» (РБГ) Россия находится на 148 месте, в «красной зоне» стран, власти которых известны подавлением свободы медиа, но еще не опустившихся в «черную зону», где находятся государства, попросту завинтившие все гайки в отношении журналистов до упора. Рядом с Россией в этом рейтинге – Мексика (ее рейтинг чуть лучше) и Таджикистан (чуть хуже). Изменения показателей России за год практически не произошло — в докладе РБГ, опубликованном в прошлом году, Москва занимала то же 148 место.
Описывая состояние дел со свободой медиа в России, РБГ пишут в своем пояснении к рейтингу: «Будь то драконовские законы или блокировка веб-сайтов, давление на независимые медиа неуклонно росло после возвращения Владимира Путина в Кремль в 2012 году. Ведущие независимые информационные издания были либо взяты под контроль, либо подавлены. По мере того, как телевизионные каналы продолжают топить зрителей в потоках пропаганды, климат становится все более тягостным для тех, кто пытается поддерживать качественную журналистику или подвергать сомнению новые патриотические и неоконсервативные веяния. Все больше и больше блоггеров получают тюремные приговоры за свою деятельность в социальных сетях. Ведущие правозащитные организации были объявлены «иностранными агентами». Атмосфера притеснений на федеральном уровне вдохновляет сильных провинциальных чиновников далеко от Москвы еще жестче бороться с критикой в средствах информации».
Когда «Репортеры без границ» говорят о «сильных провинциальных чиновниках», речь, по мнению специалистов по правам прессы, идет прежде всего о двух территориях: Чечне, где подавлено всякое инакомыслие, а чиновники открыто высказывают угрозы журналистам, и оккупированный Россией украинский Крым, де-факто находящийся под управлением российских властей.
Какова ситуация с прессой в Крыму? Что случается с крымскими журналистами, если их работа не нравится промосковским властям? Об этом Русской службе «Голоса Америки» рассказала руководитель украинского Центра информации по правам человека Татьяна Печончик.
Данила Гальперович: Каковы главные угрозы для работы медиа в Крыму?
Татьяна Печончик: Многие медиа вообще не могут сейчас работать в Крыму, потому что они по разным причинам не смогли получить регистрацию согласно российскому законодательству. Из-за этого десять изданий целыми редакциями переехали на материковую Украину. Например, издание «15 минут», телеканал АТР, информационное агентство «Крымские новости» и много других медиа. Самая же серьезная угроза для тех, кто остался – это уголовное преследование. Сейчас известно о ряде уголовных дел, которые возбуждены против журналистов, и все эти дела возбуждены по статьях о сепаратизме и экстремизме. Известно дело против журналиста Радио Свобода Николая Семены, который сейчас под подпиской о невыезде. Ранее были возбуждены уголовные дела против журналистки Центра журналистских расследований Анны Андриевской, редактора Интернет-издания «Black Sea news» Андрея Клименко. Оба они находятся на материковой Украине, но дела против них в Крыму открыты.
Д.Г.: Можно ли говорить о крымско-татарских медиа как об особой группе, подверженной особым преследованиям?
Можно говорить, что крымско-татарские издания и крымско-татарские журналисты были одной из групп, которая подвергалась системным преследованиям
Т.П.: Можно говорить, что крымско-татарские издания и крымско-татарские журналисты были одной из групп, которая подвергалась системным преследованиям. Например, мы сделали исследование о положении крымско-татарских СМИ в Крыму за три года, 2014-2016 год, где мы на примере многих изданий проанализировали арсенал методов, которые де-факто власти использовали по отношению к журналистам и редакциям. Многие из них получали уведомления о недопустимости экстремистских публикаций в своих изданиях. Многие издания не смогли получить регистрацию и перерегистрацию. И, таким образом, 1 апреля 2015 года они вынуждены были прекратить существование в Крыму. Мы сейчас видим, что за эти три года де-факто-власти попытались создать параллельные, другие крымско-татарские медиа, например, телеканал «Миллет», который сейчас работает в Крыму, на государственные деньги, но по сведениям наших наблюдателей, которые там исследуют ситуацию, эти СМИ не пользуются большой популярностью и доверием среди крымско-татарского народа.
Д.Г.: Вы сказали об арсенале методов, с использованием которых власть преследует журналистов – можете их назвать?
Первое, что было сделано с момента оккупации – это были отрезаны в эфире в аналоговом вещании украинские телеканалы
Т.П.: Первое, что было сделано с момента оккупации – это были отрезаны в эфире в аналоговом вещании украинские телеканалы. Например, одними из первых, кого отрезали, была ТРК «Черноморская». Потом власть обрезала эти каналы также и в кабельном вещании. Телеканалы украинские или крымско-татарские, их местные редакции были выдавлены из Крыма. А сейчас получать доступ к ним и к другим украинским телеканалам в Крыму можно только через спутник.
Во-вторых, начиная с осени 2015 года, начали блокировать издания в Интернете. Первыми тремя изданиями, которые были заблокированы на территории Крыма, были как раз крымские СМИ, которые были вынуждены уехать на материк. Это был Центр журналистских расследований, сайт «События Крыма», и сайт «Black Sea news». Наш последний мониторинг показал, что на конце марта в Крыму остаются заблокированными десять Интернет-изданий. При этом некоторые из них на территории России доступны.
Кроме того, в феврале 2015 года из крымского радиоэфира исчезли почти все местные коммерческие радиостанции. Был проведен новый тендер, были распределены частоты. И эти частоты не смогли получить те радиостанции, которые раньше вещали в Крыму. Частоты между собой поделили большие российские медиахолдинги или приближенные к власти новосозданные радиостанции.
Кроме этого, конечно, была большая волна физических нападений на журналистов, особенно в первый год оккупации
Кроме этого, конечно, была большая волна физических нападений на журналистов, особенно в первый год оккупации. Это было особенно со стороны военизированных групп «крымской самообороны». Было очень много случаев незаконных задержаний журналистов, избиений, порчи их имущества. Собственно говоря, мы видим, что на протяжении трех лет ни один из этих случаев не был эффективно расследован. Мы имеем атмосферу абсолютной безнаказанности, а члены «крымской самообороны» получали даже какие-то медали и грамоты от местных властей. Были случаи не только нападений и задержаний, но и пыток. Ну, и об уголовном преследовании я уже говорила.
Д.Г.: Насколько вы считаете достаточным тот уровень осведомленности и внимания, который проявляется со стороны международных организаций, европейских организаций в отношении журналистики в Крыму?
Т.П.: Комиссар Совета Европы по правам человека Нилс Муйжниекс достаточно хорошо информирован о ситуации в Крыму. Мы с ним встречались несколько недель назад, когда он приезжал в Киев. Он специально интересовался ситуацией с журналистами в Крыму и является чуть ли не единственным представителем международной организации, который смог посетить Крым в сентябре 2014 года. Он съездил и сделал очень хороший доклад о ситуации в Крыму, после чего въезд в Крым ему был Россией закрыт. Я надеюсь на то, что Нилс Муйжниекс (у него заканчивается срок его полномочий в марте следующего года) еще сможет сделать какой-то отчет по теме Крыма.
Д.Г.: А кроме комиссара Совета Европы по правам человека, какие из международных организаций реагируют на журналистскую ситуацию в Крыму?
Для международных организаций нет доступа в Крым. Это является большой проблемой, потому что они сами не могут быть на месте и делать собственные отчеты и оценки
Т.П.: Для международных организаций нет доступа в Крым. Это является большой проблемой, потому что они сами не могут быть на месте и делать собственные отчеты и оценки. Кроме того, есть проблема с доступом иностранных журналистов в Крым. Это проблема с обеих сторон – с украинской и с российской. С российской стороны журналистам нужно получать российскую визу – тем, кому нужна виза для въезда на территорию РФ – плюс аккредитацию. С украинской стороны есть очень бюрократичная и сложная процедура въезда. Все должны ехать только через материк, и при этом получать спецразрешение на въезд в Крым, подавать документы на украинском языке. Нет возможности подать заявку через консульство Украины за границей или онлайн. Мы с министерством информационной политики Украины не раз поднимали эту проблему. Они упростили, насколько это было возможно, существующую процедуру. Но мы добиваемся того, чтобы эта процедура была уведомительная, а не разрешительная, как сейчас. Чтобы иностранные журналисты могли подавать заявки онлайн, из-за границы и не на украинском языке, а хотя бы на русском и на английском.
Д.Г.: Но информация из Крыма, которой можно доверять, все же продолжает поступать?
Т.П.: Сейчас мы наблюдаем такое явление, как крымско-татарские «стримеры». Это люди, которые выезжают, например, на какие-то случаи обысков или задержаний. Поскольку там нет журналистов, они просто ведут стрим-трансляции в Интернет. Таким образом, они являются каналами донесения информации. Их, кстати, за это тоже арестовывают, дают по 5 суток. Но очень мало журналистов, которые освещают политически мотивированные процессы в Крыму. Можно по пальцам посчитать независимых российских журналистов, которые туда ездят – это, например, Иван Жилин из «Новой газеты». Мы выступаем за то, чтобы как можно больше иностранных журналистов приезжали в Крым.
Д.Г.: Стремитесь ли вы как-то фиксировать действия властей и конкретных чиновников в Крыму, занимающихся подавлением свободы прессы?
Т.П.: Мы провели собственное расследование и установили список людей, которые причастны к нарушениям прав журналистов в Крыму. В этом списке у нас сейчас чуть более 60 человек, и он постоянно дополняется новыми фамилиями. И здесь есть различные люди – как члены «крымской самообороны», которые нападали на журналистов, так и судьи, которые выносили решения против журналистов, сотрудники ФСБ, прокуратуры. Мы выделили среди них десять организаторов, которые отвечают за все, что случилось, на политическом уровне. Это руководители силовых ведомств, прокуратура и Роскомнадзор, который блокирует сайты в Крыму, и остальные – те, которые исполняли их указания. Мы работаем с этими списками в двух направлениях. С одной стороны, мы работаем с украинской прокуратурой Автономной республики Крым, которая сейчас находится на материке, чтобы она возбуждала уголовные дела и устанавливала факты причастности этих лиц к конкретным нарушениям. С другой стороны, мы работаем с иностранными государствами для введения дополнительных персональных санкций за грубое нарушение прав журналистов и свободы слова в Крыму.
