Спустя два года после аннексии Крыма правозащитники говорят о значительном ухудшении ситуации с правами человека и демократическими институтами в Крыму. Репрессиям подвергаются практически все сферы общественной жизни – от средств массовой информации и гражданского общества до частного бизнеса и религиозных групп. При этом отмечается, что нарушения прав и свобод на полуострове происходят абсолютно безнаказанно.
Насильственная русификация, подавление гражданского общества и преследование политических оппонентов – все это приметы сегодняшней крымской реальности. По мнению правозащитников, под контролем Российской Федерации полуостров оказался в зоне так называемой «гибридной правовой системы», где законы трактуются по усмотрению властей, а местные вооруженные формирования безнаказанно сводят счеты с неугодными элементами. Для большинства активистов, которые в период активной фазы оккупации публично высказывали несогласие с политикой Кремля, возвращение домой чревато уголовным преследованием. Например, руководителя Крымской правозащитной группы Ольгу Скрипник на родине ожидают выписанный на ее имя новенький российский паспорт и уголовная статья за призывы к нарушению территориальной целостности России.
«Если взять практику России за последние 10 лет, то так называемое антитеррористическое законодательство использовалось как правило для устранения политических оппонентов или религиозных групп, – говорит Скрипник. – Эта же практика, концентрированная, пришла сейчас в Крым и ускоренными темпами за два года была внедрена на территории Крыма против проукраинских активистов и крымских татар».
Как отмечается в докладе правозащитной организации «Фридом Хаус», репрессии против украинцев и представителей других этнических групп заставили многих крымчан покинуть полуостров. Эта динамика особенно заметна на примере крымских татар, для которых нынешняя ситуация стала повторением горькой истории из советского прошлого.
«Если смотреть на историю крымских татар последних трех столетий, это третий сильный удар по крымско-татарскому народу, по его идентичности, – рассказывает Алим Алиев, соучредитель гражданской инициативы «КрымSOS». – Мы видим, что механизм массовых репрессий, который был запущен в Крыму, в первую очередь касается именно крымских татар, коренного народа Крыма. Их пытаются выдавить из Крыма либо сломать, сделав их лояльными оккупационному режиму».
Если февральское ходатайство крымской прокуратуры о признании меджлиса крымско-татарского народа экстремистской организацией будет удовлетворено, практически любой представитель общины может подпадать под статью об экстремизме, предусматривающую тюремное заключение до 8 лет.
Выражая обеспокоенность ситуацией на аннексированной территории, международные правозащитные организации требуют от российской и украинской сторон предоставить мониторинговым группам возможность вести наблюдение за ситуацией с правами человека в Крыму, а также привлечь к ответственности лиц, ответственных за их нарушение.
Марк Лэйгон, президент правозащитной организации «Фридом Хаус», считатет, что «при содействии международного сообщества и международного гражданского общества необходимо собирать свидетельства нарушений прав человека. Борьба с терроризмом не должна служить оправданием нарушению прав религиозных групп, будь то татары в Крыму, мусульмане в Китае или где-либо еще в мире».
К призывам правозащитников присоединяются представители американского правительства, обещая использовать любую возможность, чтобы проливать свет на нарушения прав человека в Крыму. Как подчеркнул представитель Госдепартамента США Роберт Берщински, санкции против России, введенные в связи с аннексией Крыма, будут оставаться в силе до тех пор, пока не закончится оккупация полуострова.
