Несмотря на подписанное в прошлом месяце соглашение об ассоциации с ЕС, отказ от постсоветского наследия, частью которого является коррупция на разных уровнях государственной системы, оказывается для Украины, Грузии и Молдовы нелегкой задачей.
К такому выводу пришли аналитики, работавшие над специальными исследованиями, посвященными постреволюционному становлению Украины и Грузии и постсоветской трансформации Молдовы.
На вопрос, почему «оранжевая революция» не привела ни к чему, кроме разочарования тех, кто возлагал на нее большие надежды, британский журналист Олливер Буллох, занимавшийся исследованием этой проблемы для Института Легатум в Британии и Института современной России, отвечает однозначно : «По причине коррупции».
Журналист выделяет в своем исследовании несколько видов коррупции в Украине. Среди них – махинации с налогом на добавленную стоимость, присваивание бюджетных средств (по оценкам, 30 процентов всех средств бюджета, выделяемых на материально-техническое обеспечение, присваивалось ежегодно), нелегальная приватизация государственной собственности.
«В последние годы правления Януковича, – подчеркивает Буллох, – определение прав собственности стало настолько размытым, что госчиновники начали просто присваивать предприятия».
Журналист при этом обращает внимание на то, что развитию коррупции в Украине так или иначе способствовала западная финансовая система.
«Куда шли все присвоенные деньги? Явно, они не оставались в Украине. Для меня в этом смысле показатель – где находятся дети состоятельных людей. В случае с Украиной – это Лондон, Швейцария, Нидерланды и США... К примеру, сейчас уже известно, что Павел Лазаренко – бывший первый заместитель премьер-министра Украины– держал свои деньги в Калифорнии и Вайоминге», – говорит Олливер Буллох.
«Если бы эти люди не могли переводить деньги за границу и там их хранить, они бы не воровали, – продолжает журналист. – Именно поэтому, в ощутимой мере вина за это лежит и на нас. Западные финансисты в какой-то момент заняли позицию, что деньги – нейтральны, и это породило очень многие проблемы для обсуждаемых сегодня стран».
Он также, что самым «прогнившим», на его взгляд, институтом в у Украине и по сей день остается парламент.
«Знающие люди мне говорили, что во всем украинском парламенте едва ли наберется 10 честных депутатов, – сетует Булллох. – И, пожалуй, единственным институтом, который в стране работает, является гражданское общество».
Является ли это достаточным для начала полноценных реформ? На примере послереволюционной Грузии, которую долгое время приводили в пример как страну, продемонстрировавшую региону новое антикоррупционное чудо, журналист Питер Померанцев, указывает на многие допуски, грузинского послереволюционного правительства – «режима Саакашвили».
«Революционная логика превалировала во всем, что делали грузины, однако, уже сейчас, когда правительство Розовой революции уже не правит страной, они признаются, что и они совершили много ошибок, были, что называется, круты на поворотах, – говорит Померанцев. – Они были революционерами и не нуждались, на их взгляд, ни в чьих советах. Система правосудия во времена режима Саакашвили была просто насмешкой. Прокуроры говорили судьям, что делать».
При этом журналист отмечает, что в ситуации, когда система является настолько коррумпированной, «если система правосудия не стала для правительства карманной, как вы будете наказывать этих самых плохих парней?».
«Очень большим мотивирующим фактором для грузинских реформ, – продолжает он, – была прямая угроза государственной безопасности. Со стороны России, естественно».
В этом ситуации в Грузии и Украине схожи, соглашаются Померанцев и Буллох.
Ситуация с применением опыта грузинских реформ и неповторением украинских ошибок для Молдовы при этом не настолько однозначная.
Редактор изданий Института современной России Ольга Хвостунова, принимавшая участие в подготовке доклада по Молдове, подчеркивает, что недавнего времени эта страна была самой бедной в Европе и экономически по-прежнему во многом зависит от России.
«Сегодня мы наблюдаем тенденцию, когда граждане этой страны во многом разочаровались перспективами европейской интеграции и склоняются к выбору в пользу зримого вклада России в их благосостояние. Отсюда, склонность к участию в таких объединениях, как например, Таможенный союз», – подчеркивает она, отмечая, что коррупция в стране существует в большой мере в системе правосудия.
«Как, собственно, и в бизнес-сфере, – продолжает Хвостунова. – Особенность здесь состоит еще и в том, что у бизнесменов и олигархов существуют очень сильные связи с Россией».
«В то же время гражданское общество в Молдове отнюдь не такое сильное... Многие боятся повторения украинского сценария», – заключает представитель Института современной России.
