После решения президента Трампа о выходе США из заключенного в 2015 году соглашения по иранской ядерной программе, Россия усилила дипломатическую активность, с тем, чтобы убедить Тегеран и других участников соглашения продолжать выполнять свои обязательства.
По мнению аналитиков, за дипломатическими маневрами России скрывается стремление Кремля получить выгоду от трансатлантических разногласий по Ирану, что чревато опасностью дальнейшего втягивания Москвы в дела Ближнего Востока.
«Мы будем, во-первых, добиваться того, чтобы это не разрушило СВПД (Совместный всеобъемлющий план действий, официальное название соглашения по ядерной программе Ирана – ГА.). Это наша общая цель, мы ее сегодня подтвердили», – заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров после состоявшейся в Москве в четверг встречи со своим германским коллегой Хайко Маасом
Лавров направил своего заместителя Сергея Рябкова в Тегеран с тем, чтобы поддержать дальнейшее соблюдение Ираном соглашения по ядерной программе.
«С российской точки зрения, особое значение будет иметь то, как получится обеспечить сохранение СВПД без ущерба для конкретных проектов и конкретных направлений сотрудничества, которые развиваются между всеми участниками СВПД», – заявил Рябков в интервью информагентству «Интерфакс» после проведенных встреч.
Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф в понедельник приедет в Москву для дальнейших переговоров.
Ожидается, что канцлер Германии Ангела Меркель также на днях приедет к Путину в Сочи для дополнительных дискуссий, на которых Иран, вероятно, займет заметное место.
Надежный партнер… в Москве?
Занимая единую с Европой позицию в вопросе о сохранении соглашения с Ираном, Москва видит неожиданные дипломатические возможности, которые идут дальше ядерной проблемы, считают российские аналитики.
«В некотором отношении это победа России», – считает руководитель научных исследований Института «Диалог цивилизаций» в Москве Алексей Малашенко, который давно следит за ситуацией на Ближнем Востоке.
«Россия, возможно, не может повлиять на США и их решение о выходе из соглашения с Ираном, но теперь она занимает единую позицию с Европой и ЕС», – добавляет он.
Малашенко отмечает, что Трамп принял решение, проигнорировав позицию таких традиционных союзников, как Франция и Германия, которые призывали США остаться участником соглашения. Результатом этого решения стал трансатлантический раскол, которого президент России Владимир Путин давно добивался, но до настоящего времени не мог достичь.
«Трамп выслушал Макрона и Меркель и показал, что их позиция его не волнует. На этот раз европейцы действительно обиделись», – сказал Малашенко.
В статье, опубликованной в онлайн-издании Republic, эксперт-международник Владимир Фролов заявил, что стабильная неспособность преодолеть эти разногласия открыла перед Москвой перспективу чего-то большего, чем просто изоляции Вашингтона, а именно – предположительного пути к снятию санкций.
По мнению Фролова, если политика санкций затрещит по швам в отношении Ирана, то у западных стран могут возникнуть разногласия и по России в ситуации, когда она заняла единую с Европой позицию в вопросе о сохранении СВПД.
Израильский фактор
Тем временем более непосредственную угрозу представляет опосредованная война между Ираном и Израилем в Сирии, где Россия вступила в военный альянс с правительством президента Башара Асада, Турцией и Ираном.
Россия дорожит своей ролью в сирийском конфликте, видя в ней признак растущей роли Кремля в ближневосточной политике. В то же время российское военное вмешательство также создало трудности для отношений с Израилем – одним из самых ярых противников ядерной сделки с Ираном.
Несколько дней назад Израиль нанес воздушные удары по десяткам иранских военных целей в соседней Сирии, обвинив Иран в ракетной атаке с сирийской территории.
Москва, которая ценит близкие отношения с Израилем и в то же время нуждается в дальнейшей военной поддержке Ирана в Сирии, призвала все стороны к сдержанности, столкнувшись с перспективой более широкого конфликта на Ближнем Востоке.
Однако аналитик Алексей Малашенко сомневается в том, что Москва может успешно играть роль посредника, учитывая, что традиционный подход России «всегда состоял в том, чтобы усидеть на двух стульях».
Свидетельством осознания дипломатических потрясений, к которым может привести такая политика, стали заявления Кремля, сделанные после того, как советник президента Путина дал понять, что Москва не будет спешить с выполнением обещания поставить Сирии, союзнику Ирана, хваленые российские зенитные ракетные комплексы С-300. Комментарии советника появились после того как премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху принял участие в торжествах по случаю Дня Победы 9 мая на Красной площади.
Пресс-секретарь президента РФ Владимира Путина позднее заявил, что отказ от поставок ракет не связан с визитом Нетаньяху.
Однако ожидающие Москву трудности очевидны.
«Просто посмотрите, в какую сложную позицию завела себя Россия, – поражается Малашенко. – Ей нужно как-то поладить с Ираном и Израилем!»
