Воскресная школа в пригороде Вашингтона – Фэйрфаксе – вновь открылась после карантина. Здесь учатся дети иммигрантов из Восточного Туркестана – региона, который в Китае называется «Синьцзян-Уйгурским автономным районом».
На общественных началах ученикам этой школы преподают уйгурский язык и литературу, основы ислама, тюркскую историю и культуру – именно те предметы, за изучение которых в Китае их, скорее всего, арестовали бы вместе с учителями. Практически у каждого учащегося в этом классе есть или были родственники в Китае: они либо сидят в лагерях, либо погибли из-за произвола коммунистического режима.
«Откуда я это знаю? Потому что мой дядя сидел в тюрьме. Его приговорили к трем годам, но продержали двадцать лет. Он участвовал в протестах, и властям это не понравилось», – рассказал репортерам один из учеников.
«Мои тетя, бабушка и дядя не могут никуда выехать [из Китая]. Нам не разрешают видеться с ними, и они не могут приезжать к нам в гости. Я очень скучаю по ним», – говорит другой ученик.
«Я не могу видеться с бабушкой и дедушкой, потому что у них отобрали паспорта. Мы можем звонить им очень редко, потому что власти проверяют все сообщения, которые мы им отправляем», – вторит им девочка из того же класса.
«Мои бабушка и дедушка по маминой линии умерли, потому что не могли обратиться в больницу. Папа моего отца, еще один дедушка, тоже заболел и умер. И я не могу видеть свою бабушку», – признается еще один мальчик.
Когда корреспондент «Голоса Америки» просит детей подтвердить, что китайское правительство действительно не пускает уйгуров в больницы только по этническому признаку, все ученики восклицают хором: «Да!»
«Власти просто бросают их умирать на улице», – говорит еще одна девочка.
«Они работают целыми днями, и им не платят. Они, в принципе, как рабы», – добавляет ее одноклассник.
В актовом зале, прямо на полу, родители многих учеников выложили фотографии своих родных и близких, которые до сих пор находятся в местах заключения или числятся пропавшими без вести. Они рассказывают, что в Синьцзяне китайские власти преследуют все этнические меньшинства: не только уйгуров, но и казахов, кыргызов, узбеков.
Официальный Пекин отрицает существование концентрационных лагерей. Все тюрьмы на территории Синьцзяна китайское правительство называет «профтехучилищами» или «образовательными центрами», где якобы идет «перевоспитание» населения. Власти утверждают, что эти меры направлены на борьбу с экстремизмом и терроризмом.
В свою очередь Энжи Абделькадер, профессор права из Университета Ратгерса (Engy Abdelkader, Rutgers University and Mitchell Hamline School), называет такие действия насильственной ассимиляцией: «То, что мы наблюдаем в Китае, по сути, циничная политика. Она включает в себя насильственную ассимиляцию, а также задержание лиц, которых власти считают неблагонадежными с точки зрения установленных правил. Их помещают в лагеря для интернированных. В настоящее время не менее одного миллиона мусульман-уйгуров содержатся в этих лагерях для интернированных граждан. Пекин использует эвфемизмы, называя их “центрами борьбы с терроризмом” или “лагерями перевоспитания” вместо того, чтобы признать, что они являются настоящими лагерями массового содержания интернированных лиц».
Уцелевшие в китайских лагерях и бежавшие в США граждане не раз давали показания в Конгрессе о своей жизни на родине. В интервью Русской службе «Голоса Америки» 44-летняя Турсунай Зияудун (Tursunay Ziyawudun), этническая уйгурка, рассказывает о том, через что ей пришлось пройти. Ее дважды арестовывала полиция города Кульджа, и в общей сложности она провела в заключении более 10 месяцев. Вместе с ней сидели люди, которых арестовали за то, что они практикуют ислам.
Турсунай Зияудун вспоминает: «В лагере я узнала, что большинство людей попадали в тюрьму без каких-либо причин. Их арестовывали, например, за то, что они молились, читали Коран или носили хиджаб. В общем, за то, что практиковали ислам. Официальных обвинений никому не предъявляли. Ни мне лично, ни другим. Думаю, меня задержали, потому что я долгое время жила за границей, в Казахстане».
В лагере, Турсунай вместе с другими заключенными находилась под круглосуточным видеонаблюдением. Охрана и сотрудники лагеря проводили многочасовые допросы, унижали и применяли к ней насилие. Заключенным запрещается говорить на родном языке, утверждает Турсунай: «В лагере нам не разрешалось говорить на родном языке. Мы не могли сказать слово "Синьцзян”, нас тут же поправляли: “Нет Синьцзяна, есть Китайская Республик”. Они били меня по лицу. Каждый раз, когда к нам приходили полицейские, они забирали кого-нибудь из камеры для допроса. Когда человека возвращали, он был в ужасном состоянии, тело было покрыто синяками и кровоподтеками. Такое я видела множество раз».
О причинах пыток и другого насилия жензина рассказывает: «Мы не могли задать вопрос “почему”? Если кто-то их о чем-то спрашивал, человека избивали. У них был приказ стрелять в любого, кто задает вопросы. У них было велено выполнять, что требуется, и они могли делать все, что хотели. Однажды я все-таки спросила полицейского: “Почему я здесь? Мой муж в Казахстане. Почему вы держите меня здесь?” Китайский полицейский набросился на меня и ударил по голове. Я упала на пол, меня жестоко избили с головы до ног. После этого у меня начались проблемы с внутренними органами: дисфункция кишечника и матки».
42-летняя Гульзира Аулхан (Gulzira Auyelkhan) – этническая казашка, уроженка Кульджи. Она переехала к мужу в Казахстан и жила там несколько лет. В 2017 году во время очередного визита в Китай Гульзиру задержали на пограничном посту Коргас. Первоначально власти вменяли ей административное правонарушение и дали 15 суток. Однако ее заключение затянулось на 15 месяцев. Распорядок дня в лагере, по словам Гульзиры, состоял в основном из коммунистической пропаганды против ислама, допросов и пыток электричеством: «Подъем в 8 часов утра. Затем уборка. Изучение китайского языка. Далее уроки пения и прочтение стихов, или как мы называли, промывка мозгов: там были такие фразы, как «все хорошее исходит от коммунистической партии во главе с Си Цзиньпином». Учителя часто говорили мне, что нет ни казахов, ни уйгуров, а есть только «коммунистический Китай». Также нам вдалбливали, что нет бога. Заставляли все время повторять девиз: «Без коммунистической партии нет Китая. Единый Китай без других национальностей и этносов».
«С первого дня в тюрьме у меня каждые вторые сутки брали кровь, – продолжает Гульзира. – 19 раз меня сажали на так называемый “тигровый стул” в комнате для допросов. Если их не устраивали мои ответы, они использовали электрическую дубинку и били током по голове. Полицейские умышленно целились в голову, потому что волосы скрывают все следы и синяки от пыток электрическим током. Власти не хотели, чтобы родственники видели следы пыток».
Пекин засекретил все данные о количестве лагерей в Синьцзяне, а также число находящихся в них заключенных. Как пишет издание BuzzFeed, там расположены примерно 350 лагерей общей площадью более 19 миллионов кв. м. В этих учреждениях можно одновременно разместить более миллиона заключённых. Журналисты проанализировали официальные документы минюста Китая за 2010 и 2013 годы, оказавшиеся в их распоряжении, а также тысячи спутниковых снимков лагерей в период с 2016 по 2020 гг.
Китайский блогер Гуан Гуан (Guan Guan, Chinese blogger), вдохновленный публикацией BuzzFeed, решил подтвердить их существование. В 2020 году он поехал в Синьцзян, где обнаружил и заснял скрытой камерой не менее 20 концлагерей. В своем последнем видеообращении к зрителям, Гуан Гуан называет действия властей в отношении меньшинств «преступлениeм против человечности». После этого блогер пропал без вести.
«Западная пресса много сообщала o лагерях. Во время последней поездки в Синьцзян я разговаривал с местными жителями, которые рассказали, что огромное число уйгуров используются в качестве дармовой рабочей силы и отправляют в другие подобные места. Уйгуров, которые не желают доносить на своих соседей, также отправляют в концлагеря “на перевоспитание”. Те из вас, кто никогда не будет рабом и не хочет, чтобы другие были порабощены, должны желать скорейшего падения Компартии Китая, чтобы положить конец этим преступлениям против человечности», – подчеркнул китайский активист незадолго до своего исчезновения.
Лидеры западных стран, включая Соединенные Штаты, считают, что власти Китая проводят целенаправленные репрессии против уйгуров и других этнических и религиозных меньшинств в Синьцзяне. Госсекретарь США Блинкен однажды заявил: «По проблеме уйгуров, думаю, мы во многом едины. Речь идет о принуждении мужчин, женщин и детей в концентрационных лагерях в попытках, по сути, насильно перевоспитать их, сделав адептами идеологии Китайской Коммунистической партии. Все это свидетельствует о стремлении осуществлять геноцид».
Группа адвокатов во главе с Родни Диксоном (Rodney Dixon, QC, UK) представляет потерпевших в Международном уголовном суде в Гааге, который будет расследовать дело о геноциде уйгуров-мусульман. Летом 2020 года они передали в трибунал пакет документов с доказательствами преследований, насилия и других преступлений, совершенных властями КНР в отношении уйгуров и других меньшинств.
«Есть неопровержимые доказательства, указывающие на акты геноцида. На этом основании мы просим Международный уголовный суд расследовать эти обвинения, расследовать предполагаемый геноцид и преступления против человечности на основе всех имеющихся свидетельств», – заявил в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» адвокат Диксон.
Между тем, уйгурские дети изучают национальный танец «Весенняя радость жизни». Юные танцовщицы свободно репетируют в школе Фэйрфакса. Здесь, в Соединенных Штатах, они могут не бояться быть теми, кем они являются: уйгурками и мусульманками. Это то, чего лишены их сверстницы и единоверцы в коммунистическом Китае.
O геноциде уйгуров в Китае есть графическая новелла. Ее нарисовали на основе пережитого 33-летней Михригуль Турсун (Mihrigul Tursun) – этнической уйгурки, попавшей в концлагерь в Синьцзяне в 2015 г. по возвращении из Египта. У Михригуль на руках были новорожденные тройняшки. Это не остановило китайских полицейских: мать разлучили с детьми и отправили в концлагерь, где она провела последующие три года. За это время один из детей умер от недоедания. Новелла опубликована на сайте «ShareAmerica» — платформе Госдепартамента США для информирования об американской внешней политике во всем мире.
Михригуль рассказывает: «Я была в китайском концентрационном лагере. Это сломало мою жизнь. Я потеряла одного из своих тройняшек – сынa по имени Маханед. С 2015 по 2018 годы меня пытали в тюрьме физически и психологически, через меня пропускали ток, и я была свидетелем смерти девяти женщин в течение трех месяцев. Девять женщин умерли в камере. Это был ужасный жизненный опыт».
Другая бывшая узница, 40-летняя Зумрат Довуд (Zumrad Dowud) пробыла в заключении два месяца. За это время китайские врачи применили к ней неизвестные медикаменты – в результате они с мужем не могут иметь детей.
«Я провела в концлагере шестьдесят два дня. Меня спасли обращения моего мужа, гражданина Пакистана, в пакистанское посольство. Благодаря его усилиям меня освободили через шестьдесят два дня. Но за эти два месяца я прошла через ужасные испытания. Нас заставляли принимать лекарства. Я не знаю, что это были за таблетки, но нам их давали, а потом проверяли пальцами во рту, проглотили мы их или нет», – вспоминает Зумрад Довуд.
После переселения в США, Зумрад узнала, что стала жертвой китайской государственной программы «одна семья – один ребенок». Американский гинеколог Дэвин Миллер из онкологической клиники в Ричмонде, сделав обследование, подтвердил, что Зумрад подверглась насильственной стерилизации.
Живущего в Канаде 60-летнего Абдулахада Нура (Abdulahad Nur) называют ветераном китайских концлагерей в Синьцзяне. Он попал в казематы сразу по окончании Кашгарского медресе – мусульманской семинарии. В начале 1990-х, отсидев 3 года, Абдулахад вышел на свободу. Власти выдали ему справку о том, что официальный срок заключения гражданина КНР Абдулахада Нура составлял 2 года. А за лишний год, проведенный в тюрьме, он обязан оплатить – по статье –расходы государствa на его содержание. Не раздумывая, Нур бежал в Кыргызстан. Но китайские спецслужбы продолжали преследовать его и там.
«Повсюду – в Кыргызстане, Узбекистане и Казахстане – разведывательная служба Китая разыскивает уйгуров. Затем отправляет за ними местную полицию. Если кого-то ловили, его отправляли в Китай. И вот в 1999 году я больше не мог оставаться в Кыргызстане и переехал в Узбекистан. А там то же самое: узбекские полицейские с нашими фотографиями в руках проверяли районы. В то время много уйгуров были экстрадированы таким образом в Китай. Поэтому нам пришлось уехать из Средней Азии в Турцию», – с ужасом вспоминает Абдулахад Нур.
В Гаагском трибунале потерпевшую сторону – уйгуров – представляет опытный британский адвокат Родни Диксон. Он участвовал в нескольких громких судебных разбирательствах по фактам нарушения прав человека в Кении, Ливии, Руанде и бывшей Югославии. Китайские силовики преследовали уйгуров по всему миру, экстрадировали и отправляли в концлагеря на территории КНР, ссылаясь на доказательства, рассказал Диксон.
«Только в Таджикистане речь идет о тысячах депортированных или пропавших без вести. Когда-то в Таджикистане проживало около 3 тысяч уйгуров, и их число резко сократилось, примерно до ста человек. То же самое происходит и в других соседних странах, например в Египте, по той же схеме. На основании отчетов, заслуживающих доверия, этот показатель исчисляется миллионами. Это очень тревожная ситуация, которую необходимо расследовать», – подчеркнул в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» Родни Диксон.
Соединенные Штаты и еще 30 стран, включая Канаду, Великобританию и государства Евросоюза, осудили Пекин за «репрессии и геноцид» мусульман в Синьцзяне. Более того, недавно министерство торговли США объявило о санкциях против 34 компаний и других организаций, связанных с действиями вооруженных сил и властей Китая в отношении уйгурского меньшинства.
В ответ, Пекин обвинил Вашингтон в попытке вмешательства во внутренние дела Китая. Реагируя на санкции, представитель МИД КНР Ван Вэньбинь, в частности, сказал: «Так называемые санкции США раскрывают зловещее намерение Соединенных Штатов контролировать Китай через Синьцзян, и полностью разоблачают лицемерную авторитарную природу США, основанную на фальшивой предпосылке демократии, и их гегемонистскую природу: фальшивую предпосылку соблюдения прав человека».
В дни празднования 100-летнего юбилея Китайской Компартии ее глава и, по совместительству, председатель КНР заявил, что миллиардная страна «поднялась с колен» и не позволит себя пугать.
«Коммунистическая партия Китая и китайский народ своей смелой и упорной борьбой торжественно заявляют всему миру, что китайский народ восстал, и что эпоха запугивания и уничтожения китайской нации ушла навсегда», - высокой трибуны заявил председатель Китая Си Цзиньпин.
В свою очередь, профессор права в Университете Ратгерса Энжи Абделькадер отмечает, что в основе государственной политики Коммунистической партии Китая по отношению к этническим меньшинствам в Синьцзяне лежат исламофобия и стремление контролировать природные ресурсы региона, в том числе нефте- и газопроводы из Центральной Азии.
«Исламофобия практикуется в государственном аппарате. Впрочем, ее оправдывают идеей национального единства. Другая причина, по которой власти в Пекине так сосредоточены на уйгурском населении, заключается в том, что они сконцентрированы в западном регионе Китая. Синьцзян важен как с экономической, так и географической позиций. Если с экономической точки зрения Синьцзян богат природными ресурсами, которые представляют ценность, а с географической точки зрения регион находится на западе Китая и ближе к Центральной Азии, а также к Западу в целом», - обратила особое внимание Энжи Абделькадер.
Накануне открытия Зимней Олимпиады в Пекине международная правозащитная организация Amnesty International призвала незамедлительно расследовать случаи нарушения прав человека не только в Синьцзяне, но и во всем Китае.
