«И она записалась в его дело теткой...»
«Познакомились мы, скорее всего, где-то у судов, – рассказывает Владимир Буковский. – Был семидесятый год. Я как раз освободился из лагеря и приехал в Москву. Тут-то я и познакомился и с ней, и с Андреем Дмитриевичем. Причем – по отдельности: супругами они еще не были. Мы все ходили к судам – шли процессы по делам наших общих друзей. Внутрь нас, конечно, не пускали: там сидела подобранная публика. А мы стояли у входа – и, как могли, следили за тем, что происходило в зале суда...»
«Тогда, – продолжает Буковский, – нас особенно объединило одно общее дело: самолетное. Помните такое? Двенадцать еврейских отказников были арестованы за якобы попытку угона смолета. И один из них – мой ближайший, старинный приятель Эдик Кузнецов, которого я знал с восемнадцати лет, – также дружил с Люсей. У него не было родственников; отец – погиб на войне, мать – тяжело больна, практически неподвижна. И Люся записалась в его дело теткой – чтобы можно было придти на свидание, что-то передать... А кроме того, ее пускали на суд. О том, что там происходило, она, разумеется, обязана была молчать. Но... мы наладили информационную цепочку: начали нелегально получать информацию и давать ее мировой прессе. Ну, а потом меня снова посадили – и встретились мы только в восьмидесятых, уже на Западе, когда ее выпустили на лечение. Тут наши пути пересеклись вновь...»
«Человечность была для нее на первом месте»
«Это было в Москве – у них с Сахаровым дома, – вспоминает бывший посол США в Украине Уильям Миллер. – Тогда я впервые ее увидел, и мне сразу же бросилось в глаза, насколько сильны объединяющие их духовные узы. Они очень любили друг друга... Они встретились уже немолодыми людьми, но это был удивительный брак: и по глубине чувства, и по глубине общих убеждений».
«И вот что примечательно, – продолжает свой рассказ дипломат. – Оба они – дети советского мира. Более того, и он, и она были весьма привилегированными представителями советской элиты. Напомню, что Елена Боннэр родилась в семье высокопоставленного коминтерновского чиновника. Ну, а Андрей Дмитриевич был, как всем известно, героем социалистического труда».
«Правда, – уточняет Уильям Миллер, – они представляли, так сказать, разные части советского спектра. Андрей Дмитриевич – потомственный интеллигент. А Елена происходила из семьи коммунистов-интернационалистстов. Да и люди были разные: мир Андрея Дмитриевича был миром строгой мысли, теории, логики. А для нее на первом месте всегда находилась, так сказать, непосредственно человеческая сторона дела – о чем бы ни заходила речь...»
«Но среди того, что их объединяло, – продолжает американский дипломат, – я отмечу вот что: оба прошли Великую отечественную войну. Еще не зная друг друга, они вместе сражались против общего – чудовищно страшного – врага. Елена Боннэр была медсестрой на переднем крае, а Андрей Дмитриевич создавал новые виды оружия в военной лаборатории. С одной целью: остановить нацистов».
«А ведь никакого оружия, кроме абсолютно честной позиции, у нее не было...»
«Принимать участие, не оставаться в стороне – таков был ее неизменный жизненный принцип, – вспоминает Владимир Буковский. – Это был невероятно сильный темперамент, пламенная душа. Что и определило ее жизнь. Потому она и ушла добровольцем на фронт – это было вполне в ее характере».
«Среди диссидентов, среди правозащитников она была самой бескомпромиссной, самой резкой, – констатирует Уильям Миллер. – Потому-то власти и боялись ее как огня. Я хорошо помню, как мне довелось присутствовать при ее разговоре с министром обороны маршалом Язовым. И знаете, она буквально привела его в ужас! А ведь никакого оружия, кроме абсолютно честной позиции, у нее не было...»
«Мы много общались с Люсей во время первой чеченской войны, – рассказывает Буковский. – Так уж получилось, что именно мы с ней оказались теми, кто наиболее энергично против этой войны протестовал.... А в ноябре прошлого года я был в Бостоне – и, конечно, зашел к ней. Мы проговорили несколько часов. Она уже тяжело болела, но голова была ясная. Люся была в курсе всех новостей, всех событий – и меня поразило то неослабевающее внимание, с которым она следила за происходящим...»
Каков же главный урок этой жизни? «Ее вдохновляли очень ясные, понятные принципы – и в политике, и в семейной жизни, – так ответил на этот вопрос Уильям Миллер. – Она прожила жизнь, борясь за свои убеждения. Став примером того, что человеку, живущему по убеждениям, иногда (я подчеркиваю – иногда!) удается одержать победу».
Другие материалы о событиях в США читайте в рубрике «Америка»
Другие материалы о событиях в России читайте в рубрике «Россия»
