Артхаусный китайский фильм «Возвращение в прах» (Return to Dust) вышел на экраны Америки. В минувший уикенд независимая кинокомпания Film Movement выпустила его в Нью-Йорке и Чикаго, а через неделю он станет доступен зрителям в Лос-Анджелесе и Сиэтле. Ранее он показывался на Берлинале и собрал восторженную прессу, а на фестивале в Вальядолиде (Испания) получил главную премию.
У себя на родине картина режиссера Ли Жуйцзюня (Li Ruijun) попала в опалу и спустя две недели после премьеры была запрещена китайскими властями. Разразившийся скандал заставил вновь обратить внимание на жесткую цензуру, которой в коммунистическом Китае сегодня подвержены практически все сферы культуры и искусства, и не в последнюю очередь, произведения кинематографа.
Крестьянская поэма
Действие фильма «Возвращение в прах» разворачивается 11–12 лет назад в аграрной местности Гаотай в провинции Ганьсу на северо-западе Китая (родная провинция режиссера). Ма Юти – крестьянин средних лет, один из братьев в бедной семье. Родные буквально заставляют его, робкого нелюдима, жениться на Цао Гуйин. Она тоже партия незавидная, потому, видимо, и засиделась в девках. Цао Гуйин - инвалид, страдает тяжелым хроническим расстройством и бесплодием. Родные ее не жалуют, подвергая насмешкам и избиениям. Собственно, это брак по расчету, причем расчет родных молодоженов очень прост – избавиться от них как от обременительного балласта.
Актеры Ву Жэньлинь и Хай Цин вдохновенно играют супружескую чету Ма Юти и Цао Гуйин. Они начинают трудную борьбу за физическое выживание и, одновременно, пытаются преодолеть синдром изгойства. Хай Цин – известная в Китае актриса, сыгравшая во многих фильмах, а вот на роль ее мужа Ма Юти был приглашен реальный крестьянин Ву Жэньлинь, являющийся родственником режиссера. Он уже играл в нескольких его фильмах.
Что Ма Юти умеет лучше всего – это работать на земле. Он прирожденный, можно сказать, талантливый фермер, трудолюбивый и неутомимый. Цао Гуйин помогает ему по мере сил, которых у нее гораздо меньше, чем у мужа. Бессловесным и кротким помощником для них становится ослик. Супруги, поселившись в брошенном доме, сажают на приусадебном участке пшеницу и кукурузу, заводят кур и свиней, и, наконец, одни, без чьей-либо помощи, строят собственный дом из глинобитного кирпича.
Неожиданно для них образуется еще один источник дохода. У Ма Юти, как оказалось, та же редкая группа крови, что и у больного местного бизнесмена, спасти жизнь которому можно только регулярным переливанием крови. Семья бизнесмена стремится задобрить Ма Юти пустяшными подарками. Тот принимает их, оговаривая, что берет в долг и обязательно заплатит, как только встанет на ноги.
Местные власти предлагают чете новую квартиру в многоквартирном государственном доме, но они отказываются, не желая бросать разросшееся хозяйство и домашних животных.
Постепенно между супругами растут приязнь и нежность. А когда с Цао Гуйин случается большая беда, к Ма Юти приходит запоздалое и горькое осознание того, что чувство, охватившее его, наверное, и есть любовь.
Цензурный демарш
Большая часть экранного времени в фильме посвящена подробному показу крестьянского труда. И это, казалось бы, не самое увлекательное зрелище завораживает, заставляя вспомнить фильмы Довженко и раннего Терренса Малика. Сообщалось, что режиссер заставил актеров с целью вживания в образы прожить около года на ферме в Ганьсу.
«Фильм о сельских изгоях поднял волну в Китае». Под таким заголовком статью о фильме опубликовала китайская версия журнала «Экономист».
Как отмечает журнал, серьезный артхаузный фильм, лишенный каких-либо развлекательных манков, стал одним из самых кассовых национальных фильмов в Китае за последние годы. Его кинотеатральные сборы в КНР превысили 110 миллионов юаней (15,8 миллиона долларов). Но в какой-то момент власти убрали фильм из публичного пространства, запретив его показы в кинотеатрах и по стриминговым платформам.
Что же стало причиной очередного цензурного демарша властей КНР?
Как полагает «Экономист», причина в том, что политика китайского правительства показана в фильме не в самом выгодном свете. В век компьютеров и сложных сельскохозяйственных машин китайские крестьяне ведут хозяйство с помощью самого допотопного инвентаря, а грустный ослик выполняет функции универсальной тягловой силы. Малограмотных и наивных крестьян обманывают частные и государственные структуры, выманивая у них деньги. Местные власти показаны как недружественные трудящимся бюрократы, нацеленные лишь на собственную корысть.
«Все знают, что (в Китае) есть много бедных людей, - говорит режиссер Ли Жуйцзюнь. - Но правительство не хочет, чтобы китайцы видели слишком много такого».
Как отмечает «Экономист», «прежде чем фильм был снят с проката в кинотеатрах, государство добавило постскриптум, который сгладил его удручающий финал. С помощью правительства и односельчан, говорилось в титрах, персонаж мистера Ву переехал в дом получше».
Таким образом грустный финал фильма был скорректирован в духе партийных установок на «позитивную энергию». И тем не менее власти, не удовлетворившись неуклюжим «позитивным» послесловием, без всяких объяснений сняли фильм с показа в кинотеатрах и со стриминговых сервисов.
Винни-Пух под запретом
«Возвращение в прах» - шестой фильм известного китайского режиссера Ли Жуйцзюня, номинированный на премию «Золотой медведь» Берлинского кинофестиваля. Он родился в 1983 году. В 14 лет стал изучать музыку и визуальные искусства. Окончил университет Шаньси. В 2003 году стал работать режиссером на ТВ, а еще через три года дебютировал как постановщик игровых фильмов. Его ленты фокусируются, в основном, на жизни в сельской местности в родном для режиссера уезде Гаотай в бурную эпоху урбанизма, меняющего социальную демографию современного китайского общества. До «Возвращения в прах» Ли Жуйцзюнь снял фильмы «Летнее солнцестояние», «Старый осел», «Лети с журавлем», «Речная дорога», «Проходя мимо будущего». Американские киноэксперты считают его одним из лидеров независимого кино Китая.
Цензура кинофильмов и телепрограмм имеет в КНР давнюю историю. Десятки лент снимаются с экранов решениями нескольких цензурных инстанций, главной из которых является Отдел пропаганды ЦК КПК, диктующей, что можно, а что нельзя показывать на экране.
Нельзя, например, упоминать события на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, запрещенную в Китае организацию Фалуньгун, сепаратистские движения в Синьцзяне, Тибете и Внутренней Монголии, тематику Тайваня, наркотиков, графического секса и ЛГБТК+.
Но гораздо большее число китайских фильмов становятся жертвами самоцензуры их создателей, которые, зная об идеологических требованиях инстанций, смягчают или убирают критику власти и обходят табуированные темы. Рвение цензоров-держиморд доходит до анекдота. Так, в 2018 году под запрет попало изображение Винни-Пуха, так как некоторые пользователи Интернета сравнивали его с председателем КНР Си Цзиньпином.
Вот несколько примеров громких запретов последних десятилетий. Фильм «Жить» (1994) выдающегося режиссера Чжана Имоу был запрещен из-за критики коммунистического правительства. А режиссера отстранили от съемок на два года.
Попал под запрет документальный фильм «Петиция» (2009) о несправедливости, чинимой в отношении людей, приезжающих в Пекин жаловаться на произвол местных властей.
Фильм «Тайна» (2012) был сильно отредактирован для выпуска в Китае. В ответ режиссер Лу Йе удалил свое имя из титров фильма и опубликовал в Интернете свои переговоры с бюро цензуры.
«Прикосновение греха» (2013) режиссера Цзя Чжанкэ содержит шокирующе откровенные сцены насилия в Китае, вызванного экономическим неравенством и коррупцией. Хотя формально фильм не запретили, как стало известно, журналистам было дано указание фильм игнорировать.
Что касается иностранных фильмов, то на них киноадминистрация Китая (CFA) каждый год выделяет квоту в 34 фильма. Как правило, отвергаются крупные голливудские боевики. Так, под запретом несколько лет пребывали кинокомиксы Marvel и Диснея. Запрет большинства голливудских блокбастеров объясняют желанием властей Китая защитить национальное кинопроизводство.
Кинорынок Китая, второй крупнейший в мире после американского, оценивается в $7,4 млрд долларов в год.
Форум