1 октября в России начинается военный призыв. Корреспондент «Голоса Америки» попыталась выяснить: какие проблемы стоят перед российскими вооруженными силами и можно ли их считать современными?
Александр Гольц: «Идет отказ от мобилизационной армии»
Военный аналитик Александр Гольц считает, что результаты военной реформы очевидны: «Уволено, по разным оценкам, от 115 тысяч до 150 тысяч офицеров, а также все прапорщики. Количество частей и соединений в сухопутных войсках сократилось в одиннадцать раз. Сокращено количество военных округов, а сами округа превращены в стратегические командования».
По мнению Гольца, это свидетельство фундаментальной перестройки – отказа от армии мобилизационного типа.
«Это имеет, как внешне, так и внутриполитические последствия, – продолжает Гольц – реальное армейское строительство пришло в явное противоречие с милитаристской риторикой. Хотя наши лидеры каждую неделю говорят о НАТО, как об агрессивном блоке, который окружает Россию, становится понятно, что если бы они сами верили в этот бред, то они никогда бы не допустили, чтобы в стране существовало бы лишь 46 бригад сухопутных войск».
При этом мобилизационный резерв ВС РФ составляет лишь 700 тыс человек. Исходя из этого, Александр Гольц делает вывод, что российская армия предназначена, в лучшем случае, для участия в региональном конфликте.
В среднесрочной перспективе, по мнению собеседника «Голоса Америки», это приведет к изменению отношений личности и государства. «В течение 300 последних лет государство смотрело на человека, прежде всего, как на солдата. Если же нынешняя тенденция сохранится, то это неизбежно выбьет почву из-под российского милитаризма, который часто называют «оборонным сознанием», - считает Александр Гольц.
В российском бюджете по пункту «национальная оборона» в 2013 году запланировано увеличение расходов с 1,9 трлн. рублей в текущем году до 2,3 трлн. рублей. Александр Гольц считает необходимым уточнить, что это произойдет во многом за счет увеличения зарплат офицерам. А это можно лишь приветствовать, поскольку впервые за долгие годы отбор офицеров будет проходить на конкурсной основе.
Вторая часть военных расходов – средства на закупку новых вооружений и военной техники – по мнению военного аналитика, более чем сомнительна. «Российский военно-промышленный комплекс, а, по сути – конгломерат предприятий военного назначения – в отличие от армии, никакой реформе не подвергнут. И сейчас представляет собой пародию на ВПК советских времен – неэффективный и не способный серийно производить современные вооружения. Попытка решить все проблемы закачиванием немалых сумм денег приведет только к потере этих средств», - убежден Александр Гольц.
При этом эксперт отмечает, что в официальных документах численность российских вооруженных сил не сокращается. «Она указана в размере одного миллиона военнослужащих, что, конечно же, никоим образом не соответствует действительности», – говорит Александр Гольц. При этом Гольц ссылается на то, что количество призывников восемнадцатилетнего возраста, которое не превышает 600 тыс человек, поэтому выйти на декларируемое число невозможно.
«Однако никто из российских генералов не может набраться смелости и сообщить об этом печальном факте Верховному главнокомандующему Владимиру Путину, который, как я полагаю, считает, что миллионная численность армии – свидетельство того, что Россия остается великой державой», – разводит руками Александр Гольц. И добавляет, что в современных условиях страна не может содержать боеспособные вооруженные силы численностью более 600 тыс. «Нужно набраться смелости, и открыто заявить об этом», - подытоживает Гольц.
Валентина Мельникова: «Из армии убрали садистов»
Член Общественного совета при Минобороны РФ, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова отмечает, что в последнее время и в вооруженных силах, и во внутренних войсках заметно снизился уровень преступлений насильственного характера.
«Чистка офицерских рядов, за которую очень сильно ругают министра обороны Сердюкова, привела к тому, что садистов из армии убрали. И теперь побои солдат со стороны офицеров – скорее эксцесс, а не система», – замечает правозащитница.
Главной проблемой Валентина Мельникова считает огромное количество больных призывников: «Эти ребята по закону просто не должны были оказаться на военной службе. Во время первых месяцев службы все болезни проявляются, и нам приходится писать прошения о госпитализации только что призванным парням» Она уверена, что система призывной армии изжила себя не только идейно, но и с точки зрения здравоохранения.
Вместе с тем, переход российской армии на контрактную основу Валентина Мельникова оценивает с осторожным оптимизмом: «Каждый год должны отбираться по пятьдесят тысяч контрактников. И это обнадеживает. Но есть небольшая опасность. Дело в том, что история с переходом армии на контрактную систему была одобрена нашим предыдущим президентом – Дмитрием Медведевым. А наш нынешний президент Владимир Путин может вернуться к полностью призывной армии».
Однако Мельникова признается, что настроение у нее – ужасное: «Мы работаем 24 года. День за днем десятки людей обращаются во все наши приемные. Все мои региональные коллеги каждый день хватаются за валидол!». По ее словам, многие родители призывников и понятия не имеют о том, что их сыновья не могут служить по состоянию здоровья.
Элла Полякова: «Условия, как в концлагере»
Член Правозащитного Совета Санкт-Петербурга, председатель общественной организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» Элла Полякова отмечает, что в отличие от нескольких предыдущих призывов на этот раз не было отмечено массовых облав сотрудников военкоматов на 18-летних юношей. «Просто план призыва был построен на обмане и самообмане наших ребят», – поясняет Полякова.
Студентов еще в марте приглашали в военкоматы, якобы для сверки документов, и всех пришедших отправляли на медицинскую комиссию для освидетельствования годности к призыву. «А ведь все мероприятия, связанные с призывом должны проводиться только после 1 апреля. Вместо этого молодых людей забирали в армию во время их законной отсрочки. Именно так был и выполнен пресловутый “план призыва”. Я считаю, что это – коррупционный план», – считает правозащитница.
По свидетельству Эллы Поляковой, зафиксированы случаи использования больных призывников на работах по утилизации боевых припасов. «Представляете, эти мальчики весь день таскают ящики весом по 80 – 100 килограмм. При этом живут в палатках, никаких дополнительных выплат им не предоставляется, увольнений нет, ну, в общем – условия, как в концлагере», – рассказывает Элла Полякова и поясняет, что была свидетелем всему изложенному на военном полигоне Ашулук в Астраханской области.
В целом же, по оценке правозащитницы, ситуация с так называемыми «неуставными отношениями» становится хуже от призыва к призыву. «Статистика просто ужасает. Если в прошлом году к нам в организацию обратились с серьёзными проблемами 405 человек, то в этом году – уже 540», – замечает Элла Полякова.
Выход из сложившейся ситуации Элла Полякова видит в том, чтобы заменить военкоматы вербовочными пунктами, куда приходили бы молодые люди, делающие осознанный выбор в пользу профессиональной армии: «Тогда все относились бы к ним с уважением. А для этого нужно, чтобы в армии были созданы условия для военной службы, а не для рабского труда».
Александр Гольц: «Идет отказ от мобилизационной армии»
Военный аналитик Александр Гольц считает, что результаты военной реформы очевидны: «Уволено, по разным оценкам, от 115 тысяч до 150 тысяч офицеров, а также все прапорщики. Количество частей и соединений в сухопутных войсках сократилось в одиннадцать раз. Сокращено количество военных округов, а сами округа превращены в стратегические командования».
По мнению Гольца, это свидетельство фундаментальной перестройки – отказа от армии мобилизационного типа.
«Это имеет, как внешне, так и внутриполитические последствия, – продолжает Гольц – реальное армейское строительство пришло в явное противоречие с милитаристской риторикой. Хотя наши лидеры каждую неделю говорят о НАТО, как об агрессивном блоке, который окружает Россию, становится понятно, что если бы они сами верили в этот бред, то они никогда бы не допустили, чтобы в стране существовало бы лишь 46 бригад сухопутных войск».
При этом мобилизационный резерв ВС РФ составляет лишь 700 тыс человек. Исходя из этого, Александр Гольц делает вывод, что российская армия предназначена, в лучшем случае, для участия в региональном конфликте.
В среднесрочной перспективе, по мнению собеседника «Голоса Америки», это приведет к изменению отношений личности и государства. «В течение 300 последних лет государство смотрело на человека, прежде всего, как на солдата. Если же нынешняя тенденция сохранится, то это неизбежно выбьет почву из-под российского милитаризма, который часто называют «оборонным сознанием», - считает Александр Гольц.
В российском бюджете по пункту «национальная оборона» в 2013 году запланировано увеличение расходов с 1,9 трлн. рублей в текущем году до 2,3 трлн. рублей. Александр Гольц считает необходимым уточнить, что это произойдет во многом за счет увеличения зарплат офицерам. А это можно лишь приветствовать, поскольку впервые за долгие годы отбор офицеров будет проходить на конкурсной основе.
Вторая часть военных расходов – средства на закупку новых вооружений и военной техники – по мнению военного аналитика, более чем сомнительна. «Российский военно-промышленный комплекс, а, по сути – конгломерат предприятий военного назначения – в отличие от армии, никакой реформе не подвергнут. И сейчас представляет собой пародию на ВПК советских времен – неэффективный и не способный серийно производить современные вооружения. Попытка решить все проблемы закачиванием немалых сумм денег приведет только к потере этих средств», - убежден Александр Гольц.
При этом эксперт отмечает, что в официальных документах численность российских вооруженных сил не сокращается. «Она указана в размере одного миллиона военнослужащих, что, конечно же, никоим образом не соответствует действительности», – говорит Александр Гольц. При этом Гольц ссылается на то, что количество призывников восемнадцатилетнего возраста, которое не превышает 600 тыс человек, поэтому выйти на декларируемое число невозможно.
«Однако никто из российских генералов не может набраться смелости и сообщить об этом печальном факте Верховному главнокомандующему Владимиру Путину, который, как я полагаю, считает, что миллионная численность армии – свидетельство того, что Россия остается великой державой», – разводит руками Александр Гольц. И добавляет, что в современных условиях страна не может содержать боеспособные вооруженные силы численностью более 600 тыс. «Нужно набраться смелости, и открыто заявить об этом», - подытоживает Гольц.
Валентина Мельникова: «Из армии убрали садистов»
Член Общественного совета при Минобороны РФ, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова отмечает, что в последнее время и в вооруженных силах, и во внутренних войсках заметно снизился уровень преступлений насильственного характера.
«Чистка офицерских рядов, за которую очень сильно ругают министра обороны Сердюкова, привела к тому, что садистов из армии убрали. И теперь побои солдат со стороны офицеров – скорее эксцесс, а не система», – замечает правозащитница.
Главной проблемой Валентина Мельникова считает огромное количество больных призывников: «Эти ребята по закону просто не должны были оказаться на военной службе. Во время первых месяцев службы все болезни проявляются, и нам приходится писать прошения о госпитализации только что призванным парням» Она уверена, что система призывной армии изжила себя не только идейно, но и с точки зрения здравоохранения.
Вместе с тем, переход российской армии на контрактную основу Валентина Мельникова оценивает с осторожным оптимизмом: «Каждый год должны отбираться по пятьдесят тысяч контрактников. И это обнадеживает. Но есть небольшая опасность. Дело в том, что история с переходом армии на контрактную систему была одобрена нашим предыдущим президентом – Дмитрием Медведевым. А наш нынешний президент Владимир Путин может вернуться к полностью призывной армии».
Однако Мельникова признается, что настроение у нее – ужасное: «Мы работаем 24 года. День за днем десятки людей обращаются во все наши приемные. Все мои региональные коллеги каждый день хватаются за валидол!». По ее словам, многие родители призывников и понятия не имеют о том, что их сыновья не могут служить по состоянию здоровья.
Элла Полякова: «Условия, как в концлагере»
Член Правозащитного Совета Санкт-Петербурга, председатель общественной организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» Элла Полякова отмечает, что в отличие от нескольких предыдущих призывов на этот раз не было отмечено массовых облав сотрудников военкоматов на 18-летних юношей. «Просто план призыва был построен на обмане и самообмане наших ребят», – поясняет Полякова.
Студентов еще в марте приглашали в военкоматы, якобы для сверки документов, и всех пришедших отправляли на медицинскую комиссию для освидетельствования годности к призыву. «А ведь все мероприятия, связанные с призывом должны проводиться только после 1 апреля. Вместо этого молодых людей забирали в армию во время их законной отсрочки. Именно так был и выполнен пресловутый “план призыва”. Я считаю, что это – коррупционный план», – считает правозащитница.
По свидетельству Эллы Поляковой, зафиксированы случаи использования больных призывников на работах по утилизации боевых припасов. «Представляете, эти мальчики весь день таскают ящики весом по 80 – 100 килограмм. При этом живут в палатках, никаких дополнительных выплат им не предоставляется, увольнений нет, ну, в общем – условия, как в концлагере», – рассказывает Элла Полякова и поясняет, что была свидетелем всему изложенному на военном полигоне Ашулук в Астраханской области.
В целом же, по оценке правозащитницы, ситуация с так называемыми «неуставными отношениями» становится хуже от призыва к призыву. «Статистика просто ужасает. Если в прошлом году к нам в организацию обратились с серьёзными проблемами 405 человек, то в этом году – уже 540», – замечает Элла Полякова.
Выход из сложившейся ситуации Элла Полякова видит в том, чтобы заменить военкоматы вербовочными пунктами, куда приходили бы молодые люди, делающие осознанный выбор в пользу профессиональной армии: «Тогда все относились бы к ним с уважением. А для этого нужно, чтобы в армии были созданы условия для военной службы, а не для рабского труда».
