В фильме Крэйга Гиллеспи «Ночь страха», римейке одноименной картины 1985 года, подростка Чарли, сражающегося с вамиром-Фарреллом, сыграл Антон Ельчин. Нынешний год для Антона – очень продуктивный, кроме «Ночи», у него вышел «Бобер» Джоди Фостер и мультфильм «Смурфики», в котором его голосом говорит очаровательный Кламзи. В скором времени выходят еще два фильма с участием Ельчина – «Зимняя королева», в котором он сыграл Эраста Фандорина, и мелодрама «Как сумасшедший», где подружку его персонажа играет еще одна надежда Голливуда – Дженнифер Лоуренс. Корреспондент «Голоса Америки» Галя Галкина встретилась с Антоном Ельчиным в Санта-Монике.
Галина Галкина: Не секрет, что фильмы ужасов занимают в прокате все большее место. А тебе лично они нравятся?
Антон Ельчин: Я не могу сказать, что хоррор-фильмы меня притягивают. Они стараются напугать меня, как это и должно быть, но я не пугаюсь, в смысле происходящее на экране меня не волнует и не возбуждает.
Г.Г.: А был ли такой фильм, который тебя действительно напугал?
А.Е.: Да. Первый фильм, который меня напугал, не был ужастиком. Это была сцена из «Терминатора-2», где Сара Коннор смотрит на детскую игровую площадку и видит апокалипсис. Это неожиданно потрясло меня. А первым хоррор-фильмом, который я посмотрел, оказался, кажется, «Лепрекон», и я хорошо помню этого жуткого гномика. Но подобные этим фильмы оставляют меня равнодушным. Что касается фильмов о вампирах, то мне всегда нравился оригинальный «Носферату» Вернера Херцога, который я посмотрел в раннем возрасте. Больше всего мне нравятся философские фильмы с вампирами или кроваво-сумеречные, которые меня увлекают.
Г.Г.: Как бы ты определил «Ночь страха»?
А.Е.: Я думаю, что это поучительный фильм про вампиров, а Джерри просто хочет разрушить все, что видит на своем пути. Мне это как раз нравится в нем, а то большинство фильмов про вампиров – это провинциальные мелодрамы. Но наш фильм не похож на мелодраму, это скорее монстр-фильм, где вампир собирается уничтожить все, что является ценным для Чарли Брэстера. И Чарли противостоит ему, так что, у них очень простые взаимоотношения. Один из них выиграет, а другой, следовательно, проиграет. Так что, сиквел оказался близок к оригиналу – кровавому вампирскому одноименному фильму.
Г.Г.: Каким был Колин Фаррелл на съемочной площадке, оставался ли он страшным после съемок, или начинал шутить?
А.Е.: Для меня было интересно и поучительно наблюдать за игрой Колина, который сотворил характер Джерри на свой лад. Он прекрасно играл, а, главное, очень творчески подошел к своему образу, в который вложил очень много фактуры. И он, конечно, очень много шутил. Однажды на съемочную площадку пришла моя мама, и он неожиданно подошел к ней, полностью загримированный, и стал то ли шутить, то ли пугать в одно и то же время. Но надо отдать Колину должное – он очень милый, забавный, интеллигентный и элегантный, так что работать вместе с ним было очень приятно.
Г.Г.: В фильме ты играешь старшеклассника. Сам ты давно окончил школу?
А.Е.: Пять лет назад. Но мне было приятно вернуться в школу, пусть даже в своем воображении. Другое дело, что мой школьный опыт отличается тем, что я работал в школьные годы. И я учился в государственной школе для одаренных детей с 4 по 12 класс, так что, мы росли вместе, и проводили вместе время, вне зависимости от того, кто с кем дружит. Мы были как семья, где все хорошо знают, кто на что способен. У нас практически не было антагонизма, и, как я теперь понимаю, я получил уникальный школьный опыт.
Г.Г.: Какие отношения у тебя сложились с твоей киномамой – Тони Коллетт?
А.Е.: Тони – классная. У нас сложились замечательные отношения потому, что у нее действительно очень острое чувство юмора, а мне это очень нравится. Я имею ввиду, что у меня тоже довольно-таки острое чувство юмора, так что мы хорошо провели время.
Г.Г.: У тебя когда-нибудь в жизни был подозрительный сосед?
А.Е.: Меня никто никогда не подозревал, а я очень многих. (Смеется). Нет, конечно. Но иногда можно подозревать кого-то на ровном месте. Когда я был в Альбукерке во время съемок «Ночи», то жил в квартирном комплексе, можно было в окна видеть то, что делают твои соседи. Однако это не сближало тебя с ними, а, наоборот, отдаляло, хотя всем хотелось заглянуть в окна соседа. Но снимали мы в другом месте, более отдаленном, где не было ничего, кроме нескольких одинаковых домов, настолько похожих друг на друга, что если выпить вечером, то можно заблудиться.
Г.Г.: Но с тобой ведь этого не произошло?
А.Е.: Нет, я всегда находил свой дом. (Смеется). Но я хочу сказать, что когда мы снимали фильм в этом месте, то мне казалось, что здесь может произойти все, что угодно потому, что эти дома выглядели угрожающе.
Г.Г.: Ты делал трюки сам, или у тебя был каскадер, который тебя заменял?
А.Е.: У меня был отличный каскадер Крис Брюстер, который прошел курс специальной тренировки, поэтому я, например, снимался в сценах пожара совсем немного, а основную работу делал Крис.
Г.Г.: А как ты снимался в сценах пожара?
А.Е.: Это было здорово. Но самое большое неудобство состояло в том, что они одели на меня три слоя одежды, которую пропитали специальным замораживающим раствором, который предохраняет от ожогов. Я ужасно замерз, и когда, наконец, начался пожар, и я попал в огонь, то еле отогрелся, и почувствовал себя намного лучше.
