Жители США усыновляют и удочеряют больше, чем любая другая страна мира. Только в прошлом году американцы усыновили и удочерили более 1,5 тыс детей из России (более 14 тыс. за последние 5 лет).
До того, как в 2006 году Москва ужесточила правила усыновления детей иностранными гражданами, американскими приемными родителями были убиты 12 детей из России. За последние три с лишним года стало известно еще о трех подобных случаях. Но стоит отметить, что ситуация в России далека от идеальной.
Достаточно сказать, что в 2008 году в России родителями, опекунами или ближайшими родственниками были убиты 1 700 детей, а с января по сентябрь 2009 года – более 500. В 2008 году 130 российских младенцев были убиты их матерями.
В сентябре прошлого года на вечере организации «Ангелы усыновления» в Вашингтоне корреспонденту «Голоса Америки» удалось пообщаться с некоторыми семьями, которые усыновили детей в России. Все они рассказывали о том, что в России сталкивались с коррупцией. Однако больше всего их расстраивало, что процесс усыновления одного ребенка занимал 4-5 лет.
Многие американские семьи усыновляют тяжело больных детей. Когда семья Дэвида и Доны Хитуйол из штата Виржиния решила усыновить 3-х летнего Павлика из Перми, им сказали, что ребенок никогда не будет ходить. Но после усыновления, процесс которого длился почти 4 года, благодаря заботе родителей и усилиям врачей, Павлик не только бегает, но и участвует в спортивных играх с братьями и сестрами...
Дон Хитуйол: «Я - мать пятерых детей, трое из которых были усыновлены. Когда я узнала о трагедии Артема, в моей голове промелькнули несколько вопросов, которые я хотела бы задать этой женщине: смогла ли она полюбить его по-настоящему? Заботилась ли она о нем на все 100%? Водила ли она его к врачу, чтобы помочь ему привыкнуть, прижиться, успокоиться? Занималась ли она с ним? Почему она не дала ему привыкнуть к новой жизни? Обращалась ли она за помощью? Я очень рассержена на нее и не могу оценивать ее объективно.
Однако, здесь не все просто. Ведь в процессе усыновления участвовали и другие люди. Почему они не сделали свою часть работы? Я считаю, что в данном случае надо расследовать не только дело одной матери, но и агентства по усыновлению, администрации детского дома, работников социальных служб, других членов ее семьи, и даже адвоката, который помогал ей – всех, кто был причастен к этому усыновлению».
Ирина Саакян - гражданка России и США, проживающая в штате Орегон. В ее семье растут двое усыновленных детей: «Я год проработала волонтером в российском детском доме, где я и решила усыновить двоих детей. Одному из них было уже семь лет, но он не ходил, а ползал из-за проблем в суставах. Никто им не занимался и физически не развивал, мне сказали, что мальчик никогда не сможет ходить. Но сейчас он ходит.
В США выяснилось, что удочеренная нами девочка страдала клептоманией. В школе нам начали делать замечания родители одноклассников и учителя, но мы не сдавались, мы боролись за ее право учиться в обычной, не специальной школе. Мы стали водить ее к врачу, и она стала постепенно меняться. Просто детьми – любыми – надо заниматься, а не отказываться от них при появлении проблем».
Энн Болдвин, директор агентства Villa Hope, специализирующегося на оказании помощи семьям после усыновления: «Почти во всех агентствах предлагается помощь и бесплатные услуги семьям, которые усыновили детей. К их услугам врачи, образовательные классы, группы по развитию, помощь социальных служб. Но проблема заключается в том, что не все семьи обращаются к нам. Многие считают, что если возникают проблемы с детьми, то это их проблема, и им стыдно признаться, что они не справляются. Мы же всегда настаиваем на том, что проблемы с усыновленными детьми – это нормальная и понятная ситуация, и не надо ее от нас скрывать. У нас всего был один случай, когда к нам обратилась семья, которая не смогла справиться с усыновленным ребенком».
Денис Оверби, редактор газеты New York Times, рассказал «Голосу Америки»: «То, что произошло с Артемом Савельевым – ужасно. Когда мы удочерили девочку в Казахстане несколько лет назад и привезли ее в США, у нас была официальная договоренность с обеими сторонами, что к нам домой периодически будет приходить государственный служащий и проверять ситуацию дома и состояние нашей дочери. Этот человек сообщал в Казахстан об увиденном. Возможно, если бы страны, из которых приехал ребенок, следили бы за тем, как ему живется в новой семье, многих трагедий удалось бы избежать».
В российском МИДе считают, что только договор, содержащий действенный механизм мониторинга за судьбой усыновленных детей, позволит обеспечить надежные гарантии того, что в будущем не повторятся трагедии, подобные той, которую пережил Артем Савельев.
Читайте также:
