Почти каждый Петербургский международный экономический форум выявляет острую проблему, которая больше всего волнует российские власти и аффилированный с ними бизнес, как отечественный, так и иностранный.
В начале десятых годов такой проблемой стало замедление темпов экономического роста в Китае и поиск новых стран для размещения «отверточного производства». В прошлом году главной темой многих секций форума были грядущие изменения на рынке труда – исчезновение привычных профессий и появление новых.
На этот раз наиболее часто звучащими выражениями, похоже, стали «цифровизация экономики» и «повышение производительности труда», а также борьба за отмену санкций и осуждение протекционизма. Во всяком случае, в первый день работы XXII ПМЭФ тема «цифровизации» причудливым образом сочеталась с необходимостью отмены санкций, введенных странами Запада после аннексии Крыма.
Является ли «импортозамещение» примером протекционизма?
Заместитель председателя правительства РФ Максим Акимов выступил на сессии под названием «Цифровизация – двигатель роста и инклюзивного развития». Он начал с того, что цифровая повестка стала одной из сквозных тем нынешнего форума. Причиной, по мнению Акимова, стал майский указ Владимира Путина, в котором, наряду с вхождением России в пятерку ведущих экономик мира значится «обеспечение ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере».
Другой участник «цифровой» сессии – президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин – осудил такие явления как «усиление протекционизма», «использование финансовых институтов в политических целях», «усиление цифрового неравенства» и «агрессивную неопределенность вследствие неправомерных санкций».
При этом, ни Акимов, ни Шохин, ни другие участники сессии (среди которых был фигурант санкционного списка, гражданин Кипра Виктор Вексельберг), напрямую не называли Соединенные Штаты Америки.
Как и участники бизнес-диалога «Россия – Германия», которые тоже, как один, выступали против «санкций» и «протекционизма» и за укрепление сотрудничества, которое идет на пользу обеим странам.
Российское правительство на этой секции представлял заместитель министра экономического развития РФ Алексей Груздев. Он сообщил, что в прошлом году российская экономика вышла из рецессии и показала рост на уровне 1,5% ВВП. Заместитель министра призвал разделять политику и экономику, и, желая похвалить немецких участников сессии, сказал, что многие германские предприниматели «выступают против политики протекционизма, вводимой некоторыми странами».
По окончании бизнес-диалога корреспондент Русской службы «Голоса Америки» поинтересовалась у Алексея Груздева, не попадает ли под определение «протекционизм» пропагандируемая российскими властями стратегия «импортозамещения», сопровождаемая эмбарго на поставку в РФ продовольственных товаров из США и Европейского Союза?
«Когда мы говорим о протекционизме, мы говорим о конкретных примерах нарушения тех правил международной торговли, которые были установлены», – последовал ответ.
Стоявший рядом фигурант «кремлевского доклада» минфина США – председатель совета директоров ПАО «Северсталь» Алексей Мордашов – уверял журналистов: «Мы живем в бизнес-мире и выполняем законы всех стран, в которых мы присутствуем. Конечно, с введением санкций ведение business as usual затрудняется, потому что появляются дополнительные ограничения. Мы, ведя бизнес и в Соединенных Штатах, и в России, и в Европе, и в других странах, соответственно, выполняем все требования законодательства и являемся good citizens везде, где только можно. А какие дополнительные решения принимаются – с нами же не советуются», – посетовал Мордашов.
Книга Азимова: фантазия или предвидение?
Участники секции «Медиа в эпоху искусственного интеллекта: инструкция по выживанию» попытались нарисовать картину будущего, в котором роботы либо полностью заменят людей, либо будут им надежными помощниками. Для затравки был показан короткометражный фильм в жанре антиутопии о том, что разумные механические существа везде следят за людьми и скоро «хомо сапиенс» окажутся выброшенными на улицу и лишенными средств к существованию. Впрочем, концовка фильма, где утверждалось, что и он снят роботами, превратила «антиутопию» в «черную комедию».
Последующие выступающие говорили, что эпоха роботизации наступит не раньше, чем через 20 – 30 лет, и что все равно останутся такие сферы деятельности, где искусственный разум не сможет заменить человека.
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» решила обратиться за комментарием к модератору этой сессии – президенту московской школы управления «Сколково» Андрею Шаронову. И для начала спросила, насколько описываемые сценарии будущего совпадают с книгой знаменитого фантаста Айзека Азимова «Я, Робот»?
Шаронов ответил, что сборник рассказов был написан давно, когда многие из описываемых там вещей являлись чистой авторской фантазией: «Сейчас мы более четко себе представляем, насколько возможно цифровое будущее. Безусловно, мы видим реальные угрозы, связанные с замещением людей в большом количестве профессий на большом сегменте рынка труда. Для одних это – угроза, потому что люди физически теряют свои места. А для других это возможности, потому что одновременно создаются новые профессии».
Тема цифровизации будет продолжена во второй и третий день работы XXII петербургского экономического форума. В пятницу состоится бизнес-диалог «Россия – США».
