«Это отвратительно. Совсем недавно – всего девять лет назад – три тысячи человек стали жертвами теракта, осуществленного девятнадцатью террористами и организованного Аль-Кайдой. Мы знаем наверняка, чьих рук это дело, – да они и сами это признали. Эти факты бесспорны. И то, что президент Ирана приезжает сюда и высказывает предположения, что это был какой-то американский заговор, просто отвратительно».
Так пресс-секретарь Госдепартамента Филипп Кроули отреагировал на речь, с которой 23 сентября нынешнего года выступил на Генеральной Ассамблее ООН Махмуд Ахмадинежад. Ибо, не ограничившись привычными утверждениями о сугубо мирном характере иранской ядерной программы, президент Исламской республики поделился с международным сообществом и некоторыми историческими соображениями.
Напомним, что, по мнению Ахмадинежада, тезис о том, что теракты одиннадцатого сентября – дело рук «Аль-Кайды», отнюдь не бесспорен. Иранскому президенту, судя по его словам, гораздо больше по сердцу другая концепция: «… Определенные круги спланировали теракты с целью остановить спад экономики и усилить контроль над Ближним Востоком, чтобы спасти сионистский режим». Более того, Ахмадинежад выразил уверенность в том, что его мнение разделяет и большинство американцев.
Риторика, скажем откровенно, не столь уж неожиданная для Ахмадинежада. И все же, как отмечают эксперты, на этот раз интрига происходящего, возможно, сложнее, чем представляется на первый взгляд. Ведь Вашингтон, констатирует, к примеру, аналитический бюллетень «Стратфор», полнится слухами о «новой попытке иранского президента установить контакт с администрацией США». Мало того, указывается в той же статье (со ссылкой на источники из окружения Ахмадинежада), в целом ряде вопросов Тегеран готов к компромиссу с Соединенными Штатами. Показательна, продолжает «Стратфор», даже реакция иранских властей на недавний теракт в Махабаде (город расположен на северо-западе Ирана и населен преимущественно курдами): вместо того, чтобы по традиции возложить ответственность на американский империализм, официальный Тегеран предпочел на этот раз ограничиться указанием на «израильский след».
В общем, намеки на возможную оттепель в отношениях с Америкой налицо. И вдруг – очередной «полный поворот кругом».
По мнению профессора Йельского университета (а в прошлом – сотрудницы администрации Белого дома) Хиллари Манн Леверетт (Hillary Mann Leverett), вызывающее выступление иранского президента имело своей целью продемонстрировать американской стороне, что новый диалог с Ираном не будет легким, и что тегеранский режим вовсе не намерен делать даровые уступки Западу. «Иными словами, ясно, что быстрым этот процесс не будет, – подчеркивает Манн Леверетт. – Соединенным Штатам придется приложить немало усилий, чтобы диалог с Тегераном стал реальностью».
И все же: зачем Ахмадинежаду понадобилось касаться столь чувствительной для американцев темы, как одиннадцатое сентября? Здесь, по мнению, Манн Леверетт, вступает в силу другой фактор: иранский президент обратился с трибуны ООН к своим соотечественникам (т.е. избирателям!). А наряду с ними – и к широким кругам населения всего Ближнего Востока. Стремясь несложной популистской риторикой еще раз подкачать свой рейтинг.
За эпатирующими заявлениями Ахмадинежада просматривается логика политической борьбы, – считает профессор московского Института востоковедения Владимир Сажин. «Точнее, – продолжает политолог, – борьбы в иранском руководстве. В самом деле, буквально за день до своего скандального выступления президент заявил, что Иран открыт для диалога. И тут же – противовес всем миролюбивым декларациям».
Чем же объяснить столь очевидные противоречия? По мнению Владимира Сажина – Ахмадинежаду необходим скандал, рассчитанный в первую очередь на «внутреннее употребление». Да, есть основания полагать, отмечает аналитик, что Иран готов к переговорам с «шестеркой» и даже с США – неясно, правда, с каким багажом. По словам Владимира Сажина, В СМИ проскальзывают и сообщения о контактах между высокопоставленными лицами из окружения Ахмадинежада и сотрудниками администрации. И все же, подчеркивает московский политолог, основная задача, стоящая в данном случае перед иранским президентом, – внутриполитическая. И состоит она, по словам аналитика, в том, чтобы прибрать к рукам основные рычаги внешнеполитической деятельности, традиционно находящиеся под контролем верховного лидера Ирана – аятоллы Хаменеи. Что и вызывает резкое недовольство значительной части иранской политической элиты. А потому поддержка масс необходима Ахмадинежаду как никогда – отсюда и накал антизападной популистской риторики.
Слова о том, что внешняя политика – продолжение внутренней, давно превратились в общее место. Однако, полагает Владимир Сажин, скандал на Генеральной Ассамблее, главным действующим лицом которого стал – в который уж раз – президент Ахмадинежад, вновь подтвердил эту нестареющую истину.
