Так все-таки возможно или невозможно передать опыт от тех, кто страдал, к тем, кому еще предстоит страдать? Так все-таки способна или не способна одна часть человечества научиться на горьком опыте другой? Возможно или невозможно кого-нибудь предупредить об опасности? Сколько было послано Западу свидетельств за 60 лет! Сколько волн иммиграции! Сколько миллионов людей! Они все здесь. Вы их встречаете, вы их отличаете. Если не по душевной их потерянности, не по скорби их, не по тоске, вы их отличаете по акценту, по внешнему виду. Они не сговаривались. Они из разных стран принесли один и тот же опыт, и говорят о нем, предупреждают о том, что уже было.
Стоят гордые небоскребы, упертые в небо, и говорят: «У нас этого не будет, к нам это не придет!» У нас это не возможно! Будет! Возможно! По пословице «Отведаешь сам - поверишь и нам!» Ну, неужели надо ждать того момента, когда нож подступит к горлу? Неужели нельзя заранее трезво оценить ту мировую опасность, которая хочет проглотить весь мир? Я уже был проглочен. Я уже побывал в красном горячем брюхе дракона. Он меня не переварил и отрыгнул.
Этот удивительный феномен, что коммунизм 125 лет открыто черным по белому сам о себе пишет. Раньше он писал о себе еще более откровенно. И в Коммунистическом Манифесте, который все знают по названию, и почти никто не удосуживается прочитать, - там даже более страшные вещи написаны, чем те, что были осуществлены.
Вот поразительно - весь мир грамотный, все умеют читать и все-таки, как будто, не хотят понять, не способны понять, что такое коммунизм. В моем прошлом, выступлении в Вашингтоне я много говорил о государственной советской системе, как она создавалась, и какая она есть. Но может важнее сказать о той идеологии, которая создала ее, вдохновила ее и ведет. Гораздо важнее понять суть этой системы, ее преемственность, понять то, что она вовсе не изменилась за 125 лет, а какая родилась, такая и есть!
Марксизм был всегда против свободы. Вот я процитирую несколько слов отцов коммунизма Маркса и Энгельса. Я даю цитаты по первому советскому изданию 1929 года: «Реформы - признак слабости», том 23, страница 329. «Демократия - страшнее монархии и аристократии», том 2, страница 369. «Политическая свобода есть ложная свобода. Хуже, чем самое худшее рабство», том 2. страница 394. Маркс и Энгельс в своей переписке неоднократно говорят, что после прихода к власти, несомненно, нужен террор. Неоднократно они пишут: «Придется повторить 1793 год. После прихода к власти нас станут считать чудовищами, на что нам, конечно, наплевать», том 25, страница 187.
Коммунизм никогда не скрывал, что он отрицает всякие абсолютные понятия нравственности. Он смеется над категориями добра и зла. Коммунизм считает нравственность относительной, классовой, в зависимости от обстоятельств, от политической обстановки. Любой акт, в том числе и убийство сотен тысяч людей может быть плохим, а может быть и хорошим.
Это в зависимости от классовой идеологии. А кто определяет классовую идеологию? Весь класс не может собраться и решить. Это кучка людей решает, что хорошо, а что плохо. Но я должен сказать, что вот в этом направлении коммунизм успел больше всего. Он успел заразить весь мир этим представлением об относительности добра и зла. Сейчас этим охвачены далеко не коммунисты. Сейчас в передовом обществе считается неудобным употреблять слова «добро» и «зло».
Коммунизм сумел внушить нам всем, что эти понятия старомодные и смешные. Но если у нас отнять понятия добра и зла, что останется у нас? У нас останутся только жизненные комбинации. Мы опустимся в животный мир. И теория, и практика коммунизма совершенно античеловечны. Существует такое слово, которое сейчас очень широко употребляется - «антикоммунизм». Это очень дурно, без вкуса составленное слово. Слово составлено так, будто бы коммунизм есть нечто вечное, основное, основополагающее. Оно является системой отчета. И по отношению к коммунизму определяется антикоммунизм и антикоммунисты.
Почему я говорю, что это слово плохо сконструировано, и его составили люди, не понимающие этимологии языка? Потому что вечным понятием, исконным понятием является человечность. А коммунизм есть античеловечность. Кто говорит «антикоммунизм», тот говорит анти-античеловечность. Дурная конструкция. Тот, кто против коммунизма, тот есть человек.
