В 1967 году мир облетела сенсационная новость: дочь Сталина Светлана Аллилуева бежала из Советского Союза на Запад.
В разгар «холодной войны» интерес к дочери советского диктатора был велик. В последние годы никаких известий о ее судьбе не поступало: она вела замкнутый образ жизни, избегая общения с журналистами. И вот минувшим летом Аллилуева неожиданно нарушила молчание и дала интервью молодой американской кинематографистке русского происхождения Светлане Паршиной. На основе этого многочасового интервью Паршина поставила документальный фильм «Светлана о Светлане».
Книгу Светланы Аллилуевой «Двадцать писем к другу» Светлана Паршина прочитала, когда ей было 10 лет: «Я почувствовала, что эти письма адресованы мне. В десять лет, когда ты читаешь такие вещи, ты еще не понимаешь, о чем пишет человек, что происходит…».
Каким-то образом исповедальная книга дочери Сталина повлияла на молодое сознание, и Паршиной уже тогда захотелось узнать, как сложилась дальнейшая судьба автора. По прошествии почти двадцати лет такая возможность представилась. Светлана Паршина разыскала свою героиню с помощью частного детектива. Оказалось, что дочь Сталина, ныне американская гражданка, скромно живет в небольшой квартире в субсидируемом доме для пожилых в окрестностях города Мэдисон (штат Висконсин), где она известна, как Лана Питерс (по фамилии ее бывшего американского мужа).
Поначалу она долго отказывалась от встречи, но затем, наконец, согласилась дать интервью настойчивой дебютантке. Почему – можно только гадать. «Скорее всего это просто удача. Просто повезло!» – говорит Светлана Паршина.
Одним из условий, которые поставила Светлана Иосифовна, было то, что не будет вопросов об отце – хотя сама она это правило нарушала, говорит Паршина: «Естественно, говоря о своем детстве, говоря о каких-то событиях в своей жизни, она не могла не упомянуть отца. А уже когда она упоминала отца, я могла задать какие-то дополнительные вопросы».
Светлана Аллилуева рассказывает об отношении Сталина к ее детям – Иосифу, сыну от брака с Григорием Морозом, и Екатерине, дочери от брака с Юрием Ждановым: «Сына он увидел впервые уже в три года, а потом – когда ему было семь лет. Мы жили отдельно, он жил на своей даче, под охраной своих чекистов. Катя моя, которая Жданова, была смешная такая – но он на нее совершенно не обратил внимания, а вот мой сын… Отец на него посмотрел и сказал «Какие у него хорошие глаза!». Я еще подумала: как это так? Ведь это такой еврейский ребенок! Мой сын этого забыть не может. Поэтому он такой сталинист до сих пор – он не может забыть этого».
С живущими в Москве детьми Светлана Аллилуева не общается. Возможно, те не могут простить матери ее внезапное бегство на Запад. По словам Ланы Питерс, решение пойти в американское посольство в Индии, куда она приехала развеять прах своего мужа-индуса, было неожиданным и для нее самой: «Ничего я не планировала! Когда я в Индию поехала, я даже фотографии с собой не взяла. Я думала, что я вернусь через месяц к своим детям… Индия вас делает другим человеком. А когда я поехала в Индию, я жила там на берегу Ганга, и я там за два месяца набралась какой-то силы. И тут уж я решила, что не могу возвращаться в Москву. Куда? Там Косыгин, там Суслов… Опять к этим? Опять входить в коллектив? Нет! Я больше туда не поеду, я буду бежать без оглядки».
С тех пор Светлана Аллилуева жила в основном в США и в Великобритании. В 1984 году вместе с американской дочерью Ольгой вернулась в Советский Союз, но, опять разочаровавшись, через два года снова уехала в Америку.
Сейчас Ольга живет в штате Орегон и изредка навещает мать. Ольга увлекается буддизмом. «Тибетский буддизм сводится к принципу, что все наши трудности мы превратим в счастье. Ну, пожалуйста, превращай… Я этого не могу сделать».
Тем не менее Лана Питерс – человек духовный. Ее увлечение теософией оказалось непреходящим. Возможно, в этом кроется причина ее добровольного затворничества. «Обо мне пишут, что вот, это дочь Сталина, она, мол, должна ходить с винтовкой и стрелять в американцев, – говорит она. – Или наоборот: мол, она приехала к нам, она американская гражданка, значит, с атомной бомбой против русских! Но я – ни то и ни другое, я где-то посредине. И вот это «посредине» они никак не могут понять… Все, чему я научилась, – теософия, братство народов, космополитизм, – все это не марксистские и не капиталистические идеи».
Самый удивительный момент этого интервью – когда Лана Питерс читает на камеру стихотворение Максимилиана Волошина, также увлекавшегося теософией. Она сохраняла спокойствие, когда рассказывала о своем детстве, о близких ей людях, но тут не смогла сдержать эмоции. «У меня были мурашки по коже, когда она его читала, – вспоминает Светлана Паршина. – Я до сих пор могу закрыть глаза и увидеть этот момент. Я думаю, что это стихотворение лучше любых слов передает ее состояние…».
«Извините, тут у меня перехватывает горло, потому что это – один из моих учителей, – говорит Лана Питерс. – В 1919 году он написал эти стихи:
Молитесь же, терпите же, примите ж
На плечи крест, на выю трон.
На дне души гудит подводный Китеж –
наш неосуществимый сон!
Ну, вот он так считал, что Россия своего сна никогда не осуществит, что, наверное, правда…»
Прощаясь, Паршина пообещала выслать Лане Питерс все фотографии, которые ей удалось собрать в ходе работы над фильмом. Свое слово она сдержала. Среди снимков оказалась и фотография, запечатлевшая совсем маленькую дочь Сталина на коленях у Лаврентия Берия. «Я отправила эти фотографии, не разбирая, какие нужно отправлять, а какие нет. Это была большая ошибка с моей стороны. Она очень сильно расстроилась по этому поводу и написала мне письмо, в котором выразила свои чувства по поводу получения этой фотографии».
Это было последнее письмо от Ланы Питерс, которое получила Светлана Паршина. С тех пор все контакты с этим живым свидетелем истории прервались. Но встреча двух Светлан запечатлена в дебютном документальном фильме Паршиной «Светлана о Светлане».
