Российские и иностранные неправительственные организации (НПО) выступают против законопроекта, резко ограничивающего их деятельность на территории Российской Федерации. Этот закон в случае его принятия Думой будет предусматривать перерегистрацию всех работающих в стране неправительственных организаций и осуществление надзора за ними со стороны госчиновников. По мнению политологов, он воспрепятствует политической деятельности подобных организаций, их финансированию из-за границы, и будет способствовать закрытию российских отделений ряда зарубежных организаций.
По просьбе Русской службы «Голоса Америки» ситуацию комментирует руководитель московского представительства международной правозащитной организации «Human Rights Watch» Александр Петров.
Юлия Аппел: Господин Петров, по вашему мнению, как такой закон может повлиять на гражданское общество в России?
Александр Петров: Закон, о котором идет речь, будет рассматриваться в первом чтении в самое ближайшее время, и, скорее всего, депутаты постараются принять его окончательно в декабре. Этот законопроект представляется чрезвычайно опасным, в первую очередь для многочисленных – десятков, если не сотен иностранных неправительственных организаций, которые представлены в России, а также и для российских правозащитных организаций.
Дело в том, что законопроект предусматривает исключение понятий «представительства» и «филиала» для иностранных неправительственных организаций. А между тем практически все организации существуют именно с таким статусом. Например, «Human Rights Watch» существует с таким статусом уже, пожалуй, более десяти лет. Тут возникает целый ряд проблем, начиная от технических, которые влекут за собой весь процесс (кстати, довольно долгий) перерегистрации, и уплату новой государственной пошлины, расходы на адвокатов… Все это будет занимать, по нашему предыдущему опыту, несколько месяцев и потребует известных административных усилий.
Закон не предусматривает практически никакой альтернативы для представительств и филиалов зарубежных неправительственных организаций, кроме одного: перерегистрироваться в России как российская общественная организация, которая предполагает членство. Но это понятие – «членство» – не устраивает многие организации, в частности, нашу, поскольку наша организация не предусматривает членства вообще.
Но дело еще и в том, что законопроект предусматривает целый ряд ограничений на деятельность российских правозащитных организаций. А поскольку мы будем (если будем) перерегистрированы в качестве российской организации, то это будет распространяться и на нас тоже. Закон будет предусматривать ряд проверок проектов, над которыми мы работаем, на предмет совпадения их с законом, как сказано во вступительной записке, с понятием об общественном благе и так далее. Это приведет к тому, что работа организации может быть совершенно (простите за тавтологию) дезорганизована.
Особенно это относится к правозащитным организациям. Поскольку главным объектом критики правозащитной организации является само государство и правительственные институты, то легко понять реакцию государства и правительственных институтов на критику, которую осуществляет эта организация. Государство будет использовать все рычаги для того, чтобы обвинить организацию в экстремизме, в каких-нибудь незаконных валютных операциях и так далее, с тем, чтобы прикрыть организацию, которая наиболее резко выступает против нарушений прав человека в России.
Ю.А.: Каковы шансы реального воплощения этого законопроекта в закон?
А.П.: К сожалению, в нынешней ситуации все возможно, в том числе и прохождение этого закона в Думе и в верхней палате Федерального Собрания. Я не знаю, какая будет реакция президента Путина, – в конце концов, именно он должен будет подписать этот закон. Думаю, что он должен будет прежде всего обратить внимание на возможный резонанс, который принятие этого законопроекта будет иметь в международных кругах, в других странах, где контроль за общественными организациями – по крайней мере в такой полицейской форме – не осуществляется.
Конечно же, это шаг назад. То есть это не тотальное закрытие всех и вся, но тем не менее это очень большой шаг на пути дальнейшего подавления гражданского общества – процесса, который мы наблюдаем в течение вот уже трех-четырех лет. Будем надеяться, что все-таки здравый смысл победит и что гражданское общество, и без того уже не слишком сильное в России, не будет окончательно прихлопнуто такого рода законами.
Ю.А.: Над этим законопроектом работали депутаты, которые представляют все партии, входящие в парламент. То есть получается, что этот закон будет выгоден всем?
А.П.: Этот закон, как вы правильно сказали, будет выгоден тем партиям, которые представлены в парламенте. Однако в парламенте не представлен целый ряд демократических партий, которые отражают интересы довольно значительных слоев общества в России. Я не думаю, что этот закон пойдет на пользу как политической системе, так и гражданскому обществу России.
Ю.А.: Предпринимают ли ваша организация «Human Rights Watch» и другие неправительственные организации какие-то шаги для того, чтобы этот законопроект не был подписан?
А.П.: Сейчас мы предпринимаем определенные шаги для того, чтобы, во-первых, ознакомить прежде всего западное общественное мнение с опасностями, которые ожидают нас в случае принятия этого закона. Вскоре мы выпускаем доклад по гражданскому обществу в России, который будет содержать в себе всю историю последних лет, включая самые последние события.
Что касается дискуссии, то, я полагаю, она будет незначительной, потому что если законопроект поддержан партией «Единая Россия», то он имеет все шансы на прохождение в Государственной Думе.
Ю.А.: В будущем году Россия станет председателем «Большой восьмерки». Как вы считаете, какие последствия может иметь этот закон для позиции России в качестве лидера «Большой восьмерки»?
А.П.: Этот закон будет иметь последствия, если западное общественное мнение прислушается к голосу российских правозащитников и тех международных организаций, которые представлены в России. Я думаю, что шансы на урегулирование этой коллизии все-таки существуют, тем более что до начала следующего года еще далеко и у нас есть несколько месяцев, чтобы провести кампанию за отклонение этого законопроекта.
