В последнем выпуске журнала «Паблик джастис рипорт», выходящего в городе Аннаполис, в штате Мэриленд, опубликована критическая статья видного американского журналиста и правозащитника Лоуренса Юзелла, посвященная отношению к религиозной свободе двух крупных международных правозащитных организаций –“Human Rights Watch” и “Amnesty International”.
«Голос Америки» задал Лоуренсу Юзеллу несколько вопросов, связанных с опубликованной статьей.
Виктор Потапов:
В недавней статье вы сравнили отношение к свободе вероисповедания двух правозащитных организаций и сказали, что “Human Rights Watch” лучше освещает положение с религиозной свободой в мире, нежели «Международная амнистия». Однако вы подвергли критике “Human Rights Watch” за то, что у них есть тенденция предпочитать, как бы, секулярные права человека свободе религиозного верования. Что вы имели в виду?
Лоуренс Юзелл:
Во-первых, я хорошо помню, что, когда я был в Москве почти восемь лет назад, и когда Госдума приняла новый репрессивный закон относительно религии, “Human Rights Watch” мне сильно помогла, а вот “Amnesty International” фактически ничего не сделала. Но сейчас, мне кажется, “Human Rights Watch” больше уважает права, скажем, гомосексуалистов или других таких же меньшинств, чем права традиционных верующих. Например, в Канаде сейчас идет спор по поводу того, что одна газета была запрещена судом из-за публикации, где просто цитировались тексты из Библии против гомосексуализма. И мне кажется, что это ясное нарушение свободы слова.
В.П.:
Вы хотите сказать, что запрет газеты был нарушением прав той организации, которая поместила эту газетную публикацию? Правозащитные организации как-нибудь отреагировали вот на этот запрет?
Л.Ю.:
Насколько я знаю – нет!
В.П.:
Но вы пишете в своей статье, что, в отличие от «Международной амнистии», “Human Rights Watch” готова воспринять критику со стороны. Думаете ли вы, что ваша статья поможет организации пересмотреть ее политику по отношению к религиозным свободам.
Л.Ю.:
Да, будем надеяться. Меня интересует возможность настоящего диалога с ними. Я уважаю этих людей. И я думаю, что не только содержание, а и тон их доклада, показывают, что они тоже готовы к диалогу.
В.П.:
Вы, наверно, видели в средствах массовой информации заметку о том, что представитель Московской Патриархии, протоирей Всеволод Чаплин выступил и сказал, что Православная церковь должна начать дискуссию по поводу того, что Россия должна выработать собственный подход к правам человека. Некоторые комментаторы уже обратили на это внимание. Как вы относитесь к его высказыванию.
Л.Ю.:
Я думаю, что это – опасная тенденция. Мне кажется, что российская Конституция 1993 года уже гарантировала религиозную свободу. К сожалению, и российское государство и Московский Патриархат нарушают свою Конституцию. Например, в Туркменистане Русская Православная церковь, увы, активно сотрудничает сейчас с тамошним диктатором, как она сотрудничала с диктатором Сталиным шестьдесят лет тому назад. И это – трагедия.
В.П.:
А как бы вы вообще оценили положение с правами человека в России сейчас по сравнению с тем, когда вы жили и работали там в области прав человека в девяностых годах?
Л.Ю.:
Ну, конечно, уже тогда стало гораздо лучше, чем при Брежневе. И сейчас верующий человек может свободно пригласить друзей в свою квартиру и молиться за закрытыми дверьми. Но все равно, сейчас свободы меньше, чем лет пять-десять назад, если человек – не член официальной православной общины. У него могут быть проблемы. Например, трудности с арендой помещения. Это трудно для баптистов, пятидесятников. Были случаи поджога их молитвенных домов. К сожалению, усиливается тенденция, направленная против свободы.
В.П.:
То есть, говоря другими словами, стало трудно представителям, так называемых, нетрадиционных религий, признанных правительством – не так ли?
Л.Ю.:
Да, но есть один нюанс. Есть такие традиционные конфессии как, например, староверы, но у них тоже сейчас имеются трудности.
ВП:
Ну, будем надеяться, что положение не испортится окончательно и что все-таки произойдет поворот в лучшую сторону. Будет интересно узнать от вас, как будут реагировать правозащитники на вашу последнюю статью.
