Один из известных методов дезинформации и пропаганды — «отзеркаливание» слов противника. Суть этого принципа в свое время очень точно сформулировал президент России Владимир Путин: «Кто так обзывается, тот сам так называется». Этими словами он отреагировал на то, что президент США Джо Байден в одном из интервью согласился с тем, что Путина можно назвать убийцей. В арсенале детских считалочек есть, пожалуй, еще более точная: «Говоришь на меня, переводишь на себя».
Российские медиа и официальные лица демонстрировали технику такого «перевода» не один раз. Это произошло, в частности, с понятиями «фашизм», «геноцид» и даже с термином «фейк», который Россия стала применять против Украины, как бы вывернув наизнанку историю о распятом мальчике: настоящие обстрелы в Мариуполе и настоящие зверства в Ирпене и Буче российские официальные медиа выдавали за массовый «фейк».
Присваивались и целые нарративы. К примеру, когда украинские военные стали заявлять о том, что Россия не забирает тела погибших, в новостях российских телеканалов стал раскручиваться абсолютно такой же нарратив: сообщалось о том, что это украинцы «бросают своих», не интересуются их судьбой и не забирают погибших.
Цитата из новостного эфира государственного Первого канала:
«Покидая позиции, силовики нередко оставляют на произвол судьбы своих раненых» (02.03.2022).
Однако на днях в этом зеркальном арсенале появилась новинка — «присвоение» украинского языка. «Затрофеить мову» — так это уже назвали в российских пабликах. Сначала глава государственного канала RT Маргарита Симоньян выступила с заявлением о том, что не хочет отдавать украинский Зеленскому: «"Будь ласка" я говорю примерно всю жизнь, так же как "нема за що", "бачилы очи, шо куповалы" и ещё несколько моих любимых кубанских фразочек. И не собираюсь дарить этот нежный и меткий суржик (а по-нашему — балачку), который я знаю с младенчества, какому-то Зеленскому, который его выучил специально к выборам», — написала она в одном из постов (орфография автора сохранена — ГА).
Спустя несколько дней в соцсетях стал распространяться видеоклип под названием «Пливе Кача», снятый на развалинах «Азовстали». Автором текста стал мариупольский военкор и певец Аким Апачев, с началом войны присоединившийся к российским военным. В начале клипа исполнительница Дарья Фрей, завернутая в триколор, поет:
Пливе кача, дівки хороводять,
В «Азовсталi» демонiв хоронять.
Серед степу палахала хата,
Богоматiр родить немовлято.
Пливе кача
Украинские журналисты сразу же отметили, что в тексте присутствуют неизвестные слова (вероятно, используется версия украинского языка от Маргариты Симоньян). Так, вместо «ховають» используется несуществующее слово «хоронять», вместо «палала хата» — «палахала» (тут по всей видимости, просто потребовался дополнительный слог, как в неграмотном припеве знаменитой песни 90-х «Два кусочЕКа колбаски»).
Встречаются такие неизвестные украинскому языкознанию явления и в последующем тексте — рэпе, который исполняет сам Аким Апачев. Суть песни — именно в его словах. Россия в песне предстает в виде доктора, который «врачует хворое украинство». За этим следует логичный вывод о присвоении языка:
Розкажи тому ляху про москаля,
Передай йому кожне слово:
Це мій дім, це мій Крим, це моя земля.
Я також забираю мову!
Эта песня демонстрирует сразу несколько уровней пропагандистского отзеркаливания. Во-первых, само название «Пливе кача» отсылает к культовой украинской песне, символу Революции Достоинства. Исполнители «присваивают» ее, исполняют свой, «правильный», с их точки зрения, вариант. Во-вторых, полностью позаимствован из украинского дискурса и тезис «не отдадим язык».
«У России нет монополии на русский язык. Отдать наш украинский русский Путину — все равно что отдать немецкий Гитлеру. Лично я отдавать свой язык никому не собираюсь», — говорил в интервью «Новой газете» один из самых известных украинских русскоязычных поэтов Александр Кабанов. Такое же мнение высказывали в разное время и другие украинские деятели культуры. Несколько лет назад звучали даже идеи открытия в Украине Института украинского русского: в основе этой идеи лежало представление (справедливое) о том, что в каждой из постсоветских стран сформировалась своя версия русского языка.
Однако если в украинском дискурсе такие мысли звучат логично, учитывая количество людей, владеющих русским языком, то в российском медийном пространстве этот внезапный месседж выглядит абсолютно искусственным. Об этом говорят в том числе комментарии к клипу Апачева на его странице ВКонтакте: пользователи пишут, что «украинский никому не вперся» и это «смешной славянский диалект».
Российские политики и официальные медиа годами «удобряли» аудиторию утверждениями о том, что никакой Украины и украинского языка на самом деле не существует, однако теперь утверждают, что не собираются этот язык отдавать. Как на этих виражах сориентироваться верному зрителю российских госканалов, непонятно. Вероятно, скоро мы услышим о том, что на украинском разговаривал Ленин.
В российских социальных медиа появился новый нарратив, которого раньше не было. Его суть можно сформулировать так: «Не отдадим украинцам украинский язык». Ксения Туркова — о технике отзеркаливания как приеме пропаганды.
