Одним из основных и явных результатов агрессивной войны России против Украины, развязанной Владимиром Путиным и его окружением, стало именно то, чего Путин, по его словам, старался не допустить – расширение НАТО на восток.
Решение двух скандинавских стран, Финляндии и Швеции, присоединиться к Североатлантическому альянсу созрело за очень короткое время, но логично вытекало из всей истории отношений этих государств с Россией и евроатлантическими соседями. При этом вплоть до апреля этого года правительства обеих стран не давали четкого ответа на вопрос, хотят ли они присоединяться к военному союзу.
О причинах этого рассуждали 7 июня эксперты из Хельсинки и Стокгольма на организованном Центром российских, европейских и евроазиатских исследований при Университете Торонто круглом столе под названием «Война России в Украине: взгляд из Финляндии и Швеции».
Директор Стокгольмского центра восточноевропейских исследований и бывший посол Швеции в ОБСЕ Фредрик Лёйдквист (Fredrik Löjdquist), выступая на этом круглом столе, констатировал, что буквально до начала полномасштабного вторжения российской армии в Украину Швеция была намерена придерживаться своего статуса «страны вооруженного нейтралитета»: «Хотя еще в 2015 году правительство Швеции говорило, что военная агрессия России против Швеции не исключена, в заявлениях властей Швеции в конце прошлого года, и даже в заявлении по вопросам внешней политики в феврале этого года правительством еще было ясно сказано, что страна будет сохранять свою позицию по неучастию в военных союзах. Но увидев развитие событий после 24 февраля, а также посмотрев на изменения в позиции Финляндии, Швеция очень быстро, в течение апреля и первой половины мая совершила разворот на 180 градусов в вопросах своей политики безопасности. После этого вместе с правительством Финляндии власти Швеции объявили 16 мая, что желают войти в НАТО».
По словам экс-дипломата, в Швеции после нападения России на Украину не было серьезных разногласий внутри политической элиты по поводу того, как относиться к агрессивной войне, развязанной Россией против соседа. Лёйдквист считает, что в Европе явно сформировалась группа стран с отсутствием внутриполитического раскола или дискуссии относительно российского вторжения в Украину, у которых есть похожие выводы относительно опасности, исходящей от России – это Финляндия, Швеция, страны Балтии и Польша.
Если Россия решится создать военную угрозу для самих Швеции и Финляндии, то каковыми могут быть действия Москвы? На это вопрос «Голоса Америки» Фредрик Лёйдквист дал следующий ответ: «В тех сценариях, которые рассматривались, было предположение о попытке быстрого захвата острова Готланд с высадкой десанта, использованием самолетов и кораблей. Это могло бы происходить в комбинации с кибератакой, чтобы создать ситуацию запутанности. Однако для Швеции и Финляндии условия возможной агрессии России совершенно разные, хотя бы в силу географии. И мы в Швеции, скорее, наблюдали бы за тем, что происходит в Калининграде, чем на основной территории России».
Директор исследовательской программы по России Финского института международных отношений Аркадий Мошес, также участвовавший в дискуссии, организованной Университетом Торонто, рассказал о глубоко личном восприятии той угрозы, которую Россия создала и реализовала для Украины: «Когда мы говорим о войне России против Украины, мы должны понимать, что для Финляндии это разговор не только о ее членстве в НАТО, но и в такой же степени о солидарности финнов с Украиной. Для того, чтобы это понять, мы должны вернуться на сто лет назад… Тогда в большой степени в финском обществе было ощущение, что Украина будет лидером среди народов, страдавших под гнетом царизма, на их пути к освобождению».
Были, напомнил Аркадий Мошес, и кратковременные дипломатические отношения между новообразованными Финляндией и Украиной в 1918 году. Кроме того, многие в Хельсинки, по словам эксперта, сейчас проводят «очень болезненные параллели» между нападением СССР на Финляндию в 1940-м и нынешним российским вторжением в Украину.
Еще один момент, как считает директор российской программы Финского института международных отношений, объединяющий Финляндию и Украину – неприятие «финляндизации»: «В то время как многие в Европе и США приветствовали “финляндизацию” как такой вид политики, который вроде бы позволял финнам жить в мире как с СССР, так и с Западом, сами финны это видели по-другому. И когда кто-нибудь по-прежнему положительно отзывается о “финляндизации”, финны чувствуют себя оскорбленными – это не была политика, которую они выбрали сами, она была им навязана».
У финнов, по словам эксперта, было несколько компонентов, которые позволяли им надеяться на свой статус страны, не состоящей в военных союзах – мощная и хорошо подготовленная национальная армия, военный призыв, а также хорошо развитая гражданская оборона.
Кроме того, отмечает Аркадий Мошес, Финляндия до определенного момента чувствовала себя достаточно защищенной самим фактом своего членства в Евросоюзе, полагая, что ее оборонные связи с европейскими странами являются залогом безопасности. При всем отказе от «финляндизации» у многих финнов также сформировалось восприятие России как соседа, с которым когда-то воевали, но теперь уже не те времена: «У Финляндии действительно существовали особые отношения с СССР и Россией, и у нее не было ощущения неизбежного надвигающегося конфликта, не говоря уже о вооруженном конфликте, даже несмотря на существовавший опыт предыдущего вторжения…Это, кстати, всегда присутствовало в странах Балтии, которые всегда знали, что такое однажды произойдет».
«Была надежда, что Россия станет нормальной страной», – не без горечи добавил исследователь.
При этом после аннексии Крыма в 2014 году и развязанного Россией конфликта в Донбассе Хельсинки постепенно начал допускать военный союз с другими странами и укреплять оборону. После наращивания российских войск на границе с Украиной, рассказывает Аркадий Мошес, тенденция стала очевидной: «Желание финнов присоединиться к НАТО стало нарастать к концу 2021 года – по опросам, от чуть больше 20 процентов до 40, а перед началом российского вторжения в Украину приблизилось 60 процентов, после чего стало подавляющим».
На тот же вопрос «Голоса Америки», как может развиваться агрессия России против Финляндии, если Кремль примет такое решение, Аркадий Мошес говорит: «Если есть общее понимание того, что такая агрессия маловероятна, то нет большого смысла рассуждать о том, в какой части страны вторжение более вероятно по сравнению с другими частями. Но если рассуждать о чем-то, даже не как о варианте, а о теоретическом случае, то можно говорить о Аландских островах между Финляндией и Швецией, имеющих демилитаризованный статус. Сейчас, если последить за соцсетями, то можно увидеть у некоторой части финского населения возникло желание покончить с этим статусом. И страны, которые вовлечены в международные договоренности вокруг этих территорий, возможно, были бы и не против такого поворота, однако жители самих Аландских островов не горят желанием этот статус менять. Если у кого-то в России возникнут определенные планы, то они могут иметь началом действия в отношении этих островов».
«Но я хотел бы повторить – никто не ожидает сейчас агрессии, особенно если вступление в НАТО состоится, поскольку мы видим, что Россия нападает на страны, не являющиеся членами Альянса», - заключил Аркадий Мошес.
