О новой «холодной войне» между США и Россией и в Вашингтоне и в Москве говорят настолько часто, что, похоже, в это успели поверить политики по обе стороны океана. Тем не менее, в американской столице все еще пробуют разобраться, чего именно добивается Кремль в этой «игре» против всего остального мира?
«Вмешательство в избирательную кампанию 2016 года может быть только вершиной айсерга, эпизодом в «игре», которую ведет бывшая мировая держава, одновременно вынужденная иметь дело с разрушающейся экономикой и все более ухудшающейся репутацией на мировой арене, - объяснил Русской службе «Голоса Америки» известный журналист, эксперт вашингтонского Института Брукингса Марвин Калб. – Но мы до сих пор не знаем, в чем состоят настоящие цели этой «игры», и какую роль, сознательно или нет, в ней играет администрация Трампа?».
Очередная запись телевизионной программы «Kalb Report» в вашингтонской Национальном пресс-клубе собрала ведущих экспертов по российско-американским отношениям – президента Института Брукингса генерала Джона Аллена, корреспондента газеты The New York Times в Белом доме Питера Бейкера, работавшего в свое время в Москве и написавшего несколько книг о России, ведущую радиостанции NPR Мэри Луис Келли и эксперта American Enterprise Institute Леона Арона.
Главный вопрос Марвин Калб задал в самом начале записи телепрограммы:
«Что в действительности стоит на порою странными отношениями Путина и Трампа и правда ли, что сейчас мы находимся в центре новой «холодной войны»?»
По мнению генерала Джона Аллена, Соединенные Штаты во все времена пытались «в той или иной форме найти общие темы с любым потенциальным противником», но сейчас это оказалось сделать «гораздо труднее». При этом бывший командующий силами НАТО в Афганистане и представитель президента США на Ближнем Востоке по-прежнему уверен, что двум странам нужны «искать способы начать диалог».
«Я не уверен, что могу назвать нынешнюю ситуацию новой «холодной войной, но уровень конфронтации у нас с Россией небывалый. Действительно ли они этого добиваются, нам только предстоит понять, но уровень противостояния сегодня угрожает и реальной военной конфронтацией», - считает он.
Корреспондент The New York Times Питер Бейкер счел нужным подчеркнуть, что сегодня речь не идет об «идеологическом противостоянии» между США и Россией.
«Путин не коммунист. Очень возможно, что он советский человек, но он не занимается экпортом идеологии. Он действительно хочет «сделать Россию снова великой», вернуть ее на мировую арену, и для этого он готов поставить Украину на место, защитить Башара Асада», - уверен журналист.
Эксперт American Enterprise Institute Леон Арон напомнил, что лучше всего отношения между двумя странами описывает очень старый советский анекдот о том, что пессимист считает, что ситуация будет еще хуже, а оптимист – что ситуация «хуже уже быть не может».
«Мне кажется, что мы уже достигли уровня советского оптимизма, - заметил он. - Проблема, на мой взгляд, заключается в том, что в 2012 году, начиная свою третий президентский срок, Путин сделал выбор – может быть, самый серьезный в своей политической карьере – он решил изменить основу режима.., перейдя к патриотической мобилизации.Он не может провести структурные реформы, он не может начать борьбу с коррупцией, с повальным воровством бюрократии, не поставив под угрозу свой собственный режим. Именно поэтому он сменил основу режима – став не экономическим управляющим, а защитником страны, восстановителем славы Советского союза. Путин – патриот СССР намного в большей степени, чем патриот России».
По мнению Леона Арона, этот вектор российской политики не изменится до тех пор, пока Владимр Путин будет оставаться у власти.
«Пока его популярность будет зависеть от конфронтации с США,до тех пор пока его рейтинги основываются на образе защитника страны, для США будет очень сложно изменить ситуацию (в отношениях)», - уверен он.
Как считает Мэри Луис Келли, проблема Соедненных Штатов состоит еще и в отсутствии единой политики в отношении России.
«У нас, в Вашингтоне, есть сразу три вида политики в отношении России, - перечислила она. -Самого президента Трампа, его администрации, которая часто с не согласна президентом, и Конгресса, который в основном оперирует санкциями. Может быть это стратегический преимущество, и таким образом мы хотим запутать Путина, но налаживанию диалога это не способствует».
Участники программы согласились с тем, что существуют «более, чем весомые» свидетельства о вмешательстве России в американскую избирательную кампанию, но усомнились в том, что Кремль сознательно добивался избрания Дональда Трампа.
«Я думаю, что он начал это вмешательство с целью усложнить (избирательный) процесс, - уверен Питер Бейкер. - Сыграла свою роль и личная неприязнь (Путина) к Хиллари Клинтон, но лишь позднее они увидели, что есть шансы помочь другому кандидату -Дональду Трампу. Старались ли они, чтобы он победил? Наверное, нет. Они располагали теми же данными, что и мы, и эти данные свидетельствоали о том, что Трамп проиграет».
По словам генерала Джона Аллена, значительно более важной проблемой и для двусторонних отношений и для всего мирового сообщества стали вполне реальные результаты «новой» политики, проводимой Кремлем.
«Русским за последние годы удалось создать достаточно успешную стратегию действий во всех 6 «сферах» – на суше, на воде, под водой, в воздухе, в киберпространстве и в космосе, - заявил глава Института Брукингса. - Они также научились успешно проводить операции в так называемой «серой зоне» - операции которые могут быть не настолько масштабны и провокативны, чтобы вызвать реакцию НАТО и стран Запада, но при этом успешны. На мой взгляд, главная стратегическая проблема конфронтации с Россией заключается в том, что он вмешались во внутреннюю политическую ситуацию в США, что привело к очень важной победе для Владмира Путина. Это вызвало кризис доверия к демократической системе в западном сообществе кризис доверия к избирательной системе».
Участники программы так и не смогли назвать, в каких именно областях могли бы если не сотрудничать, то хотя бы «начать диалог» Вашингтон и Москва. По мнению экспертов, в ближайшие годы ситуация вряд ли изменится.
«Путин останется (в России) навсегда, - считает Леон Арон. -Он уже занял позицию «президента военнго времени», и такие не ухоят со своего поста...Он вступил на эскалатор, на котором до него уже побывали Саддам Хуссейн и Муаммар Каддафи, и он с него не сойдет. И мое самое большое опасение заключается в том, что он попробует начать операцию на восточном фланге НАТО».
