Чечня: тоталитарный анклав в авторитарной стране?

Общественная организация «Открытая Россия», созданная бывшим владельцем ЮКОСа и политзаключенным Михаилом Ходорковским, 26 мая опубликовала фильм «Семья». В документальной зарисовке продолжительностью чуть менее 30 минут описываются взаимоотношения лидера Чечни Рамзана Кадырова с президентом России Владимиром Путиным, а также комментируются властные механизмы, используемые Кадыровым в Чечне.

По словам самого Михаила Ходорковского, интервью с которым демонстрируется в фильме, Рамзан Кадыров– «это человек, который сделал из Чечни собственный феодальный удел и, будучи связанным какими-то вассальными клятвами с Владимиром Путиным, стал, по сути, членом его семьи».

В фильме утверждается, что в так называемый «Фонд Ахмада Кадырова», которым официально руководит мать Рамзана Кадырова, каждый житель Чечни платит нигде не учитываемые взносы: «Ставка варьируется в зависимости от статуса чеченца. Бюджетники отдают меньше всех– 10 процентов заработка. Система простая. Например, вы учитель в школе. В бухгалтерии вы расписываетесь, предположим, за зарплату в 20 тысяч рублей. А на руки получаете только 18 тысяч. Остальные идут напрямую в фонд. Работникам частных компаний везет меньше. Они отдают треть».

«Ежемесячный объем дани лишь по приблизительным оценкам опрошенных нами экспертов достигает трех-четырех миллиардов рублей. Естественно, никакими налогами эти деньги не облагаются и существуют вне закона и какого бы то ни было контроля», – заявляют авторы фильма.

Кроме того, в фильме говорится о хорошо вооруженных и тренированных силовых структурах Чечни, которые совершают акты насилия в самой республике, а в последний год и участвуют в войне на востоке Украины: «Точная численность армии Рамзана Кадырова неизвестна. По разным данным, всего в ней состоят до 80 тысяч бойцов. В конце прошлого года Рамзан Кадыров выступил на стадионе в Грозном, где в вечной верности ему поклялись 20000 силовиков».

Полгода повышенного внимания

В конце 2014 года Рамзан Кадыров заявил, что родственники тех, кто подозревается в участии в группах вооруженной чеченской оппозиции, будут изгоняться из республики, а их дома будут разрушены. Позже на пресс-конференции президент России Владимир Путин был вынужден признать, что Кадыров не имел права делать такие заявления. С тех пор многие наблюдатели отмечали попытки лидера Чечни не потерять расположение Кремля, в частности, массовое построение на стадионе в Грозном с присягой лично Владимиру Путину.

Новый всплеск внимания к Рамзану Кадырову был связан с убийством в конце февраля 2015 года рядом с Кремлем оппозиционного политика Бориса Немцова: как оказалось, глава Чечни лично знал и даже в прошлом награждал тех, кому было предъявлено обвинение в совершении этого преступления. Позже российские силовые структуры вступили в открытый конфликт с Кадыровым, который отдал распоряжение открывать огонь по правоохранителям, проводящим задержания в Чечне без согласования с ним. Тем не менее, Рамзан Кадыров был награжден орденом Почета спустя всего лишь несколько дней после убийства Бориса Немцова.

Последний скандал, связанный с именем Кадырова, возник в мае, когда глава Чечни помог одному из местных руководителей полиции жениться на девушке школьного возраста, несмотря на многочисленные сообщения о том, что она была принуждена к этому браку. Жителей республики, обсуждавших это событие в социальных сетях в негативном ключе, Рамзан Кадыров вызвал к себе в резиденцию и отчитал в присутствии журналистов.

Олег Орлов: Кадыров создал тоталитарный анклав в России

Член правления правозащитного центра «Мемориал» и бывший его председатель Олег Орлов, несколько лет назад судившийся с Рамзаном Кадыровым, уверен в том, что система правления в Чечне подходит под определение тоталитаризма: «Тоталитаризм – это тип власти, где под жестким ее контролем оказываются все стороны жизни общества, государственных структур и частной жизни человека. Это все происходит сейчас в Чеченской республике».

«Первое – все государственные структуры этой республики в составе России на самом деле замыкаются лично на Рамзана Кадырова, находятся под его жестким личным контролем. Второе – независимые СМИ там полностью отсутствуют. Третье – бизнес, на самом деле, тоже достаточно жестко регулируется и находится под контролем либо самого Рамзана, либо людей из его окружения. Четвертое – общественная жизнь: независимой общественной жизни там вообще нет», – рассказывает правозащитник. По его словам, Рамзан Кадыров старается жестко регулировать и религиозную сторону жизни чеченцев, вплоть до указания тем проповедей для местных имамов.

Олег Орлов считает, что удивляющие многих заявления чеченских общественных деятелей в поддержку Кадырова продиктованы страхом: «Даже те правозащитники, с которыми мы общались в период страшных событий второй чеченской войны, которые проявляли смелость, активность, на данный момент, в результате абсолютно тотального на них давления не позволяют себе ничего сказать критического не только про Рамзана Кадырова, а в адрес органов государственной власти вообще. Когда они выезжают за пределы Чечни, то в неформальных разговорах я много раз от них слышал именно это – «ты же понимаешь, в каких условиях мы живем; мы не можем, нам угрожали».

«Когда посещаешь Чечню, то, в общем, становится очевидным совершенно, что страх там разлит в воздухе. Люди не готовы даже в каких-то достаточно больших компаниях критически высказываться о кадыровской власти, все помнят его слова о том, что любой такой разговор даже в маршрутке, в конце концов, станет ему известен», – говорит Олег Орлов.

Алексей Малашенко: Чечня — это слепок с общероссийских процессов

Эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко в интервью корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» рассуждает о том, что ситуацию в Чечне нельзя брать в отрыве от ситуации в России в целом: «Тенденция по всей России такова, что авторитарное правление постепенно ужесточается. Это не возврат к Советскому Союзу, который действительно был тоталитарен, но я бы сказал, что движение в этом направлении есть. И это уже ярко выраженный персональный режим».

Эксперт сомневается в том, что именно термин «тоталитаризм» подходит для описания особенностей Чечни: «То, что происходит в Чечне, – это своего рода слепок с России, но не просто слепок, а некое желание, во-первых, «бежать впереди паровоза». Во-вторых, с учетом чеченских войн, кавказских традиций и ислама, так или иначе, режим в Чечне – еще более жесткий, чем в остальной России».

При этом Алексей Малашенко признает, что черты, описанные Олегом Орловым, присутствуют в системе власти Рамзана Кадырова: «Рамзан, в силу собственного характера, в силу того, что он жаждет установления полного контроля, временами прибегает к тоталитарным методам. Он старается контролировать не просто отдельные структуры, не просто превратить парламент, сами понимаете, во что, как это сделано на федеральном уровне, но и вмешиваться в личную жизнь, что, кстати говоря, мы последнее время и наблюдаем».