Весной 2007-го года Эстония стала первой жертвой координированных кибератак против ряда учреждений – от банков до сайта парламента. Кибератаки последовали вслед за событиями «бронзовой ночи» – массовых беспорядков в связи с демонтажем и переносом мемориала в честь окончания Второй Мировой Войны. Президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес выступил в среду в американской столице в университете имени Джорджа Вашингтона и рассказал о мерах, предпринятых властями после тогдашних событий.
По мнению президента Ильвеса, мир слишком поздно пришел к пониманию важности обеспечения кибербезопасности. На мюнхенской конференции по безопасности этот вопрос был поднят всерьез лишь в 2011-м году. «Между тем влияние киберсферы, наша зависимость от машин огромна, – сказал он. – От электростанций до доставки молока в ваш супермаркет - все эти сферы уязвимы. Мы были первыми, кто подвергся атаке по политическим причинам».
Лидер Эстонии указал на трудности, с которыми сталкивается государство, вынужденное реагировать на подобные атаки; прежде всего – трудности при выявлении их источника. Не менее сложным моментом, по его мнению, является интерпретация того, какую роль должны сыграть союзники по НАТО в случае подобной атаки.
«Что следует считать атакой, подпадающей под пятый пункт договора НАТО (согласно которому, нападение на одну страну НАТО считается нападением на всех остальных ее членов – Н.М.)? К примеру, если с помощью кибератаки выведена из строя электростанция, и мы не знаем, кто это сделал?»
Ильвес подчеркнул, что Эстония регулярно проводит учения по киберзащите и является единственной страной, подписавшей меморандум о кибербезопасности с США.
По его мнению, для того, чтобы сохранить свободный Интернет, государству и гражданам необходимо пересмотреть «общественный договор» по поводу природы Сети – в духе философии Томаса Гоббса, согласно которому догосударственное состояние – до того, как был заключен тот самый общественный договор, было «войной всех против всех».
Ильвес считает, что многие проблемы в Интернете решаются, когда известно, кто есть кто. «Мы построили на этом законную инфраструктуру», – сказал он. – Нашим гражданам это нравится: они могут платить налоги в Интернете, имеют доступ к своей медицинской информации; все это возможно только при наличии заверенного сетевого удостоверения личности». (Электронный паспорт в Эстонии, по существу, заменяет обычный паспорт и дает доступ к государственным и частным услугам в Сети).
Ильвес отмечает, что многих пользователей Интернета беспокоит риск вторжения в их частную жизнь. Однако, по его мнению, реальной проблемой является вопрос целостности информации – чтобы ее не могли изменить посторонние люди.
«Мы движемся в сложном направлении; мы построили либеральные демократии, но нам нужно улучшить сотрудничество между частным сектором и государством в сфере обеспечения безопасности. Не каждая страна готова пойти на «заверенную онлайн-идентификацию». Но частные компании должны помогать своему правительству», – считает он.
По мнению президента Эстонии, информация, обнародованная бывшим контрактором АНБ Эдвардом Сноуденом по поводу масштабов сбора электронной информации, осуществляемой американской разведкой, стала самым серьезным вызовом для НАТО. «Большая часть доверия нарушена. Многие законопроекты, которые предлагаются в Европе, ослабляют эту трансатлантическую связь. Я не знаю, какие мотивы им двигали, но результаты достаточно катастрофичны», – подчеркнул Ильвес.
Лидер Эстонии сказал корреспонденту Русской службы «Голоса Америки», что он «практически в восторге» от того, что в Украине прошли «подлинные, честные и свободные выборы с четким результатом. Это замечательный пример того, что свободные выборы и либеральная демократия являются лучшим противоядием против тоталитарных преступных режимов».
Президент Эстонии высказался и относительно роли России в украинском кризисе и его возможных последствиях.
«По сути дела, вся послевоенная структура безопасности исчезла, была взорвана, – сказал он. – Мы не видели ничего подобного со времен немецкой оккупации Судетов, где проживали немцы, – этой идеи насильственного изменения границ. Все, что Украина пыталась сделать, это подписать соглашение об Ассоциации с Евросоюзом. Мы подписали подобное соглашение за 10 лет до того, как вошли в состав Евросоюза. Это соглашение низкого ранга, которое имеет в основном символическую ценность. И даже это послужило для России оправданием.
Это вызывает серьезное беспокойство. Россия также нарушила Будапештский меморандум, гарантирующий Украине безопасность в случае отказа от ядерного оружия. Что теперь можно предложить (в переговорах) Ирану? Это просто лист бумаги. Именно поэтому Крым должен быть возвращен – во имя мировой безопасности».
Бывшая заместитель госсекретаря Пола Добрянски сказала, что все претензии, предъявленные российскими властями по отношению к украинским коллегам, можно было разрешить мирным путем. «Однако, – подчеркнула она, – доктрина Путина состоит в том, чтобы отвергнуть легитимность всей международной системы, и эта доктрина стала вызовом самой моральной основе, на которой зиждется союз НАТО. Мы отреагировали введением санкций, но не разработали стратегии».
Председатель Комитета по разведке Палаты представителей США Майк Роджерс выступил с резкой критикой политики российских властей, отметив, в частности, что ему трудно отличить действия властей и организованной преступности, охарактеризовав режим Владимира Путина как «клептократию».
«Они отторгли 20% территории Грузии, не вызвав интереса со стороны наших европейских союзников. Мы не видим попыток противодействия по поводу Приднестровья. В России Путин сегодня популярнее, чем когда-либо. Пойдет ли он на попятную? У него нет плана по экономическому восстановлению России, так что все только будет хуже».
По поводу обнародованной Сноуденом информации об американских программах сбора информации, законодатель заявил, что случившееся негативно отразится на американских военнослужащих на годы вперед. «У нас нет программы внутренней слежки за гражданами. Никто не прослушивает (незаконно) ваши телефоны и не читает письма, отправленные по электронной почте. А если кто-то это делает – сядет в тюрьму».
По поводу проблем кибербезопасности Роджерс сказал, что сегодня Конгресс работает над законопроектом, который должен упростить обмен информации между властями и частным сектором в случае кризиса. В частности, законодатели стремятся определить, кто будет иметь доступ к этой информации в режиме реального времени.
По мнению президента Ильвеса, мир слишком поздно пришел к пониманию важности обеспечения кибербезопасности. На мюнхенской конференции по безопасности этот вопрос был поднят всерьез лишь в 2011-м году. «Между тем влияние киберсферы, наша зависимость от машин огромна, – сказал он. – От электростанций до доставки молока в ваш супермаркет - все эти сферы уязвимы. Мы были первыми, кто подвергся атаке по политическим причинам».
Лидер Эстонии указал на трудности, с которыми сталкивается государство, вынужденное реагировать на подобные атаки; прежде всего – трудности при выявлении их источника. Не менее сложным моментом, по его мнению, является интерпретация того, какую роль должны сыграть союзники по НАТО в случае подобной атаки.
«Что следует считать атакой, подпадающей под пятый пункт договора НАТО (согласно которому, нападение на одну страну НАТО считается нападением на всех остальных ее членов – Н.М.)? К примеру, если с помощью кибератаки выведена из строя электростанция, и мы не знаем, кто это сделал?»
Ильвес подчеркнул, что Эстония регулярно проводит учения по киберзащите и является единственной страной, подписавшей меморандум о кибербезопасности с США.
По его мнению, для того, чтобы сохранить свободный Интернет, государству и гражданам необходимо пересмотреть «общественный договор» по поводу природы Сети – в духе философии Томаса Гоббса, согласно которому догосударственное состояние – до того, как был заключен тот самый общественный договор, было «войной всех против всех».
Ильвес считает, что многие проблемы в Интернете решаются, когда известно, кто есть кто. «Мы построили на этом законную инфраструктуру», – сказал он. – Нашим гражданам это нравится: они могут платить налоги в Интернете, имеют доступ к своей медицинской информации; все это возможно только при наличии заверенного сетевого удостоверения личности». (Электронный паспорт в Эстонии, по существу, заменяет обычный паспорт и дает доступ к государственным и частным услугам в Сети).
Ильвес отмечает, что многих пользователей Интернета беспокоит риск вторжения в их частную жизнь. Однако, по его мнению, реальной проблемой является вопрос целостности информации – чтобы ее не могли изменить посторонние люди.
«Мы движемся в сложном направлении; мы построили либеральные демократии, но нам нужно улучшить сотрудничество между частным сектором и государством в сфере обеспечения безопасности. Не каждая страна готова пойти на «заверенную онлайн-идентификацию». Но частные компании должны помогать своему правительству», – считает он.
По мнению президента Эстонии, информация, обнародованная бывшим контрактором АНБ Эдвардом Сноуденом по поводу масштабов сбора электронной информации, осуществляемой американской разведкой, стала самым серьезным вызовом для НАТО. «Большая часть доверия нарушена. Многие законопроекты, которые предлагаются в Европе, ослабляют эту трансатлантическую связь. Я не знаю, какие мотивы им двигали, но результаты достаточно катастрофичны», – подчеркнул Ильвес.
Лидер Эстонии сказал корреспонденту Русской службы «Голоса Америки», что он «практически в восторге» от того, что в Украине прошли «подлинные, честные и свободные выборы с четким результатом. Это замечательный пример того, что свободные выборы и либеральная демократия являются лучшим противоядием против тоталитарных преступных режимов».
Президент Эстонии высказался и относительно роли России в украинском кризисе и его возможных последствиях.
«По сути дела, вся послевоенная структура безопасности исчезла, была взорвана, – сказал он. – Мы не видели ничего подобного со времен немецкой оккупации Судетов, где проживали немцы, – этой идеи насильственного изменения границ. Все, что Украина пыталась сделать, это подписать соглашение об Ассоциации с Евросоюзом. Мы подписали подобное соглашение за 10 лет до того, как вошли в состав Евросоюза. Это соглашение низкого ранга, которое имеет в основном символическую ценность. И даже это послужило для России оправданием.
Это вызывает серьезное беспокойство. Россия также нарушила Будапештский меморандум, гарантирующий Украине безопасность в случае отказа от ядерного оружия. Что теперь можно предложить (в переговорах) Ирану? Это просто лист бумаги. Именно поэтому Крым должен быть возвращен – во имя мировой безопасности».
Бывшая заместитель госсекретаря Пола Добрянски сказала, что все претензии, предъявленные российскими властями по отношению к украинским коллегам, можно было разрешить мирным путем. «Однако, – подчеркнула она, – доктрина Путина состоит в том, чтобы отвергнуть легитимность всей международной системы, и эта доктрина стала вызовом самой моральной основе, на которой зиждется союз НАТО. Мы отреагировали введением санкций, но не разработали стратегии».
Председатель Комитета по разведке Палаты представителей США Майк Роджерс выступил с резкой критикой политики российских властей, отметив, в частности, что ему трудно отличить действия властей и организованной преступности, охарактеризовав режим Владимира Путина как «клептократию».
«Они отторгли 20% территории Грузии, не вызвав интереса со стороны наших европейских союзников. Мы не видим попыток противодействия по поводу Приднестровья. В России Путин сегодня популярнее, чем когда-либо. Пойдет ли он на попятную? У него нет плана по экономическому восстановлению России, так что все только будет хуже».
По поводу обнародованной Сноуденом информации об американских программах сбора информации, законодатель заявил, что случившееся негативно отразится на американских военнослужащих на годы вперед. «У нас нет программы внутренней слежки за гражданами. Никто не прослушивает (незаконно) ваши телефоны и не читает письма, отправленные по электронной почте. А если кто-то это делает – сядет в тюрьму».
По поводу проблем кибербезопасности Роджерс сказал, что сегодня Конгресс работает над законопроектом, который должен упростить обмен информации между властями и частным сектором в случае кризиса. В частности, законодатели стремятся определить, кто будет иметь доступ к этой информации в режиме реального времени.
