День российской печати было учрежден указом Верховного совета РСФСР от 13 января 1991 года. Новая дата была выбрана потому, что 13 января 1703 года вышел в свет первый номер первой российской газеты – «Ведомости».
По данным неправительственной организации Freedom House, в 2013 году Россия по уровню свободы прессы находилась на 176 месте – между Руандой и Суданом (делят 175 место) и Азербайджаном с Эфиопией (177) – из 196 возможных.
Несколько выше оценила положение дел в России другая международная НКО – «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders). По версии этой организации, Россия занимает в рейтинге свободы прессы 148-ю позицию (анализировалась ситуация в 179 государствах и территориях).
Ежегодные дайджесты положения дел со свободой прессы в различных российских регионах публикует Фонд защиты гласности. Президент Фонда Алексей Симонов в разговоре с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки» отметил, что в последние годы уменьшилось количество избиений и убийств журналистов, связанных с их профессиональной деятельностью. Правда, по мнению Симонова, это связано не с тем, что власть стала терпимее относиться к журналистским разоблачениям, а с тем, что в минувшем годы было меньше избирательных кампаний в российских регионах.
«Как только возникает необходимость объективного информационного освещения, так возникает проблема жизни и здоровья журналистов, которые должны этим заниматься», – свидетельствует Симонов. И резюмирует, что, как только возникает подобная дилемма, журналисты проявляют гораздо большую осторожность в публикации острых материалов: «Осуждать их за это нельзя, но и мириться с таким положением дел тоже невозможно».
Общее состояние российской прессы эксперт оценивает, как «предынфарктное». Связано это и с «плачевным уровнем финансирования», и с усиливающейся цензурой. Правда, в таком состоянии, по мнению Симонова, российские СМИ находятся довольно долгое время, и уже начинают к этому привыкать.
Меньше платят – ниже стимул
Генеральный директор Агентства журналистских расследований («АЖУР») Андрей Константинов сетует на снижение профессионального уровня молодых журналистов.
«Поскольку я преподаю в Университете лет восемнадцать, могу по моим студентам точно сказать, что процесс деградации заметен», – свидетельствует Константинов. И тут же добавляет, что далеко не все выпускники журфака идут работать по специальности. В свою очередь, среди современных журналистов немало тех, кто имеет другие дипломы о высшем образовании. «И здесь бывают приятные открытия, но это – конечно, единичные случаи», – уточняет гендиректор АЖУРа.
Говоря об общем состоянии печатных СМИ, Андрей Константинов замечает, что они переживают не лучшие времена. Связано это с бурным развитием интернет-изданий, которые гораздо лучше обеспечены рекламой, и, следовательно, гораздо лучше финансируются. А чем меньше издатели платят журналистам, тем ниже их стимул писать качественные статьи.
Что же касается положения со свободой слова, то, по мнению Андрея Константинова, «коэффициент свободы» в печатных и сетевых изданиях заметно выше, чем на главных государственных телеканалах, где, по его словам «примеры смелой журналистики найти гораздо труднее, чем в газетах и журналах».
«Журналисты есть, а прессы нет»
Директор Института региональной прессы Анна Шароградская вспоминает времена перестройки и гласности. Тогда она и ее единомышленники рассчитывали, что свободы слова, и свобода прессы восторжествовали в России навсегда. Более того, была уверенность в возможности свободного издания большого количества газет и журналов, на которые власти не смогут оказывать никакого влияния.
Сам Институт развития прессы в первой половине 90-х годов назывался Российско-Американским информационным пресс-центром, главная задача которого была научить частные СМИ быть прибыльными.
«Нам в голову не приходило, что когда-то у нас возникнет проблема свободы прессы. Мы никогда не думали, о том, что, трансформируясь, печать станет сама себя ограничивать. Мы никак не ожидали, что у нас не будет конкурентного рынка печати. Мы думали, что некие консультации, которые мы получали из-за рубежа, и, прежде всего, из Соединенных Штатов, помогут людям, которые всегда жили в условиях коммунистической, то есть, пропагандистской прессы, переориентироваться и создать прессу нового типа», – признается Шароградская. Теперь же, по ее оценке, этот процесс пошел вспять.
В течение довольно долгого времени директор Института развития прессы преподает летом в Университете Индианы. Читаемый ею курс носит название «Россия через средства массовой информации». Содержание курса ежегодно обновляется, и, как поясняет Анна Шароградская: «В первые годы я привозила чемоданы газет и журналов, которые рекомендовала читать тем, для кого Россия – предмет изучения. А сейчас мне приходится, в основном, говорить о том, что (в России) позиционируется, как пресса, являясь на самом деле пропагандистскими и агитационными изданиями».
В заключение Анна Шароградская процитировала слова сопредседателя Общественной коллегии по жалобам на прессу Юрия Казакова: «Журналисты у нас в России есть, а прессы нет».
О солидарности
Руководитель Фонда общественной экспертизы Игорь Яковенко заметил, что противостояние властных структур и прессы не является исключительно российской прерогативой.
«Любая власть не любит журналистов и стремится ограничить их свободу. Это правило исключений не знает», – убежден эксперт. Другое дело, что в западных странах журналисты оказывают сопротивление давлению властей. В качестве примеров Яковенко упомянул уотергейтский скандал, приведший к отставке президента Ричарда Никсона и разоблачительные статьи американских журналистов о положении в тюрьмах «Абу-Грейб» и Гуантанамо.
«Такова природа власти, что она стремится к некой неконтролируемости и к ограничению информации. Но насколько ей это удается – зависит от того насколько общество, в том числе и журналисты в состоянии сопротивляться этому давлению», – подчеркивает Яковенко, и замечает, что в России в последние годы этого сопротивления нет. Поэтому, не встречая никакого сопротивления, давление властей приводит к высокому уровню ограничения средств массовой информации.
Еще одной важной проблемой Игорь Яковенко считает отсутствие солидарности внутри журналистского сообщества. Об этом свидетельствует приговор Аксане Пановой – руководителю екатеринбургского информационного агентства znak.com
В рейтинге цитируемости российских интернет-ресурсов это информагенство занимало 13-ю строчку, опережая многие федеральные порталы. «Ничего похожего по ценности информации не производит ни одно региональное СМИ», – замечает Яковенко. Когда же по приговору суда Аксане Пановой был вынесен запрет заниматься журналистикой в течение двух лет, Союз журналистов России отказался выразить с ней профессиональную солидарность, посчитав вердикт суда оправданным.
Деградация журналистской солидарности в России, по словам руководителя Фонда общественной экспертизы, усилилась с начала нулевых годов. В середине 1990-х представители различных СМИ сообща решали различные финансовые и организационные проблемы, убеждая тогдашнего премьер-министра Виктора Черномырдина в необходимости существования независимой прессы. Теперь же, замечает эксперт, «власть может делать абсолютно все, что угодно, и никакого сопротивления не встречает. А это совершенно неизбежно ведет к деградации страны и к очень серьезному урезанию прав журналистов».
«29-я статья не хуже Первой поправки»
При этом, российское законодательство по части регулирования деятельности прессы Яковенко оценивает положительно. В частности – «Закон о средствах массовой информации» в его изначальной редакции, и 29-й статью Конституции РФ, в 5-м пункте которой сказано: «Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается». По мнению Яковенко, это положение можно сравнить с Первой поправкой к Конституции США, защищающей, в частности, от посягательств на свободу прессы.
«Проблема, – продолжает эксперт, – заключается в том, что в отличие от Соединенных Штатов Америки, Конституцию России используют самым непристойным образом. Это было на протяжении всех нулевых годов, и это продолжается и сейчас. Поэтому проблема заключается не в нормах закона, а в правоприменительной практике, в отсутствии разделения властей и в патологической слабости гражданского общества. В таких условиях, я думаю, любая власть превратилась бы в беспредел».
Игорь Яковенко заметил, что действия властей ведут к гибели страны. Но к властям у него вопросов нет.
«Я меня есть вопросы к себе, к моим коллегам-журналистам, к обществу России, которое это все допускает», – заключил Руководитель Фонда общественной экспертизы.
По данным неправительственной организации Freedom House, в 2013 году Россия по уровню свободы прессы находилась на 176 месте – между Руандой и Суданом (делят 175 место) и Азербайджаном с Эфиопией (177) – из 196 возможных.
Несколько выше оценила положение дел в России другая международная НКО – «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders). По версии этой организации, Россия занимает в рейтинге свободы прессы 148-ю позицию (анализировалась ситуация в 179 государствах и территориях).
Ежегодные дайджесты положения дел со свободой прессы в различных российских регионах публикует Фонд защиты гласности. Президент Фонда Алексей Симонов в разговоре с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки» отметил, что в последние годы уменьшилось количество избиений и убийств журналистов, связанных с их профессиональной деятельностью. Правда, по мнению Симонова, это связано не с тем, что власть стала терпимее относиться к журналистским разоблачениям, а с тем, что в минувшем годы было меньше избирательных кампаний в российских регионах.
«Как только возникает необходимость объективного информационного освещения, так возникает проблема жизни и здоровья журналистов, которые должны этим заниматься», – свидетельствует Симонов. И резюмирует, что, как только возникает подобная дилемма, журналисты проявляют гораздо большую осторожность в публикации острых материалов: «Осуждать их за это нельзя, но и мириться с таким положением дел тоже невозможно».
Общее состояние российской прессы эксперт оценивает, как «предынфарктное». Связано это и с «плачевным уровнем финансирования», и с усиливающейся цензурой. Правда, в таком состоянии, по мнению Симонова, российские СМИ находятся довольно долгое время, и уже начинают к этому привыкать.
Меньше платят – ниже стимул
Генеральный директор Агентства журналистских расследований («АЖУР») Андрей Константинов сетует на снижение профессионального уровня молодых журналистов.
«Поскольку я преподаю в Университете лет восемнадцать, могу по моим студентам точно сказать, что процесс деградации заметен», – свидетельствует Константинов. И тут же добавляет, что далеко не все выпускники журфака идут работать по специальности. В свою очередь, среди современных журналистов немало тех, кто имеет другие дипломы о высшем образовании. «И здесь бывают приятные открытия, но это – конечно, единичные случаи», – уточняет гендиректор АЖУРа.
Говоря об общем состоянии печатных СМИ, Андрей Константинов замечает, что они переживают не лучшие времена. Связано это с бурным развитием интернет-изданий, которые гораздо лучше обеспечены рекламой, и, следовательно, гораздо лучше финансируются. А чем меньше издатели платят журналистам, тем ниже их стимул писать качественные статьи.
Что же касается положения со свободой слова, то, по мнению Андрея Константинова, «коэффициент свободы» в печатных и сетевых изданиях заметно выше, чем на главных государственных телеканалах, где, по его словам «примеры смелой журналистики найти гораздо труднее, чем в газетах и журналах».
«Журналисты есть, а прессы нет»
Директор Института региональной прессы Анна Шароградская вспоминает времена перестройки и гласности. Тогда она и ее единомышленники рассчитывали, что свободы слова, и свобода прессы восторжествовали в России навсегда. Более того, была уверенность в возможности свободного издания большого количества газет и журналов, на которые власти не смогут оказывать никакого влияния.
Сам Институт развития прессы в первой половине 90-х годов назывался Российско-Американским информационным пресс-центром, главная задача которого была научить частные СМИ быть прибыльными.
«Нам в голову не приходило, что когда-то у нас возникнет проблема свободы прессы. Мы никогда не думали, о том, что, трансформируясь, печать станет сама себя ограничивать. Мы никак не ожидали, что у нас не будет конкурентного рынка печати. Мы думали, что некие консультации, которые мы получали из-за рубежа, и, прежде всего, из Соединенных Штатов, помогут людям, которые всегда жили в условиях коммунистической, то есть, пропагандистской прессы, переориентироваться и создать прессу нового типа», – признается Шароградская. Теперь же, по ее оценке, этот процесс пошел вспять.
В течение довольно долгого времени директор Института развития прессы преподает летом в Университете Индианы. Читаемый ею курс носит название «Россия через средства массовой информации». Содержание курса ежегодно обновляется, и, как поясняет Анна Шароградская: «В первые годы я привозила чемоданы газет и журналов, которые рекомендовала читать тем, для кого Россия – предмет изучения. А сейчас мне приходится, в основном, говорить о том, что (в России) позиционируется, как пресса, являясь на самом деле пропагандистскими и агитационными изданиями».
В заключение Анна Шароградская процитировала слова сопредседателя Общественной коллегии по жалобам на прессу Юрия Казакова: «Журналисты у нас в России есть, а прессы нет».
О солидарности
Руководитель Фонда общественной экспертизы Игорь Яковенко заметил, что противостояние властных структур и прессы не является исключительно российской прерогативой.
«Любая власть не любит журналистов и стремится ограничить их свободу. Это правило исключений не знает», – убежден эксперт. Другое дело, что в западных странах журналисты оказывают сопротивление давлению властей. В качестве примеров Яковенко упомянул уотергейтский скандал, приведший к отставке президента Ричарда Никсона и разоблачительные статьи американских журналистов о положении в тюрьмах «Абу-Грейб» и Гуантанамо.
«Такова природа власти, что она стремится к некой неконтролируемости и к ограничению информации. Но насколько ей это удается – зависит от того насколько общество, в том числе и журналисты в состоянии сопротивляться этому давлению», – подчеркивает Яковенко, и замечает, что в России в последние годы этого сопротивления нет. Поэтому, не встречая никакого сопротивления, давление властей приводит к высокому уровню ограничения средств массовой информации.
Еще одной важной проблемой Игорь Яковенко считает отсутствие солидарности внутри журналистского сообщества. Об этом свидетельствует приговор Аксане Пановой – руководителю екатеринбургского информационного агентства znak.com
В рейтинге цитируемости российских интернет-ресурсов это информагенство занимало 13-ю строчку, опережая многие федеральные порталы. «Ничего похожего по ценности информации не производит ни одно региональное СМИ», – замечает Яковенко. Когда же по приговору суда Аксане Пановой был вынесен запрет заниматься журналистикой в течение двух лет, Союз журналистов России отказался выразить с ней профессиональную солидарность, посчитав вердикт суда оправданным.
Деградация журналистской солидарности в России, по словам руководителя Фонда общественной экспертизы, усилилась с начала нулевых годов. В середине 1990-х представители различных СМИ сообща решали различные финансовые и организационные проблемы, убеждая тогдашнего премьер-министра Виктора Черномырдина в необходимости существования независимой прессы. Теперь же, замечает эксперт, «власть может делать абсолютно все, что угодно, и никакого сопротивления не встречает. А это совершенно неизбежно ведет к деградации страны и к очень серьезному урезанию прав журналистов».
«29-я статья не хуже Первой поправки»
При этом, российское законодательство по части регулирования деятельности прессы Яковенко оценивает положительно. В частности – «Закон о средствах массовой информации» в его изначальной редакции, и 29-й статью Конституции РФ, в 5-м пункте которой сказано: «Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается». По мнению Яковенко, это положение можно сравнить с Первой поправкой к Конституции США, защищающей, в частности, от посягательств на свободу прессы.
«Проблема, – продолжает эксперт, – заключается в том, что в отличие от Соединенных Штатов Америки, Конституцию России используют самым непристойным образом. Это было на протяжении всех нулевых годов, и это продолжается и сейчас. Поэтому проблема заключается не в нормах закона, а в правоприменительной практике, в отсутствии разделения властей и в патологической слабости гражданского общества. В таких условиях, я думаю, любая власть превратилась бы в беспредел».
Игорь Яковенко заметил, что действия властей ведут к гибели страны. Но к властям у него вопросов нет.
«Я меня есть вопросы к себе, к моим коллегам-журналистам, к обществу России, которое это все допускает», – заключил Руководитель Фонда общественной экспертизы.
